"Роберт эрвин Говард. Ведьма, которая родится" - читать интересную книгу автора

- Она, верно спятила! - снова и снова повторял он. - Все это как
дурной сон! Тарамис, любимица народа, продает нас этому дьяволу! О Иштар,
лучше бы меня убили! Лучше пасть в бою, чем знать, что королева предала
свой народ!
- Лежи спокойно, Валерий, - умоляла девушка, перевязывавшая ему раны.
- Ну, дорогой, успокойся! Ты разбередишь раны, а я не успела еще сбегать
за лекарем...
- Не делай этого! - сказал раненый юноша. - Чернобородые дьяволы
Констанция будут обыскивать все дома в поисках раненых кауранцев и
прикончат всех, кто пытался дать им отпор. О Тарамис, как могла ты предать
людей, обожествлявших тебя!
Валерий откинулся на ложе, содрогаясь от гнева, а испуганная девушка
обхватила его голову руками и прижала к груди, умоляя успокоиться.
- Лучше смерть, чем позор, ставший уделом Каурана, - стонал Валерий.
- Неужели ты все это видела, Игва?
- Нет, милый, - ее нежные чуткие руки снова принялись обихаживать
раны. - Я проснулась от шума битвы на улице. Выглянула в окно и увидела,
что шемиты убивают наших, а потом ты постучал в дверь - еле слышно...
- Я был уже на пределе, - пробормотал Валерий. - Упал в переулке
возле дома и не могу подняться, хоть и знаю, что тут меня быстро разыщут.
Клянусь Иштар, я уложил троих! Они уже не осквернят своими лапами мостовых
Каурана - их сердца пожирает нечисть в преисподней!
Я не был на стенах, когда шемиты вошли в город. Я спал в казарме
вместе с другими свободными от службы ребятами. На рассвете вбежал наш
командир, бледный, при мече и в доспехах. "Шемиты в городе, - сказал он. -
Королева вышла к Южным воротам и приказала их впустить. Я этого не
понимаю, да и никто не понимает, но приказ я слышал своими ушами и мы, как
водится, подчинились. У меня новое распоряжение - собраться на площади
перед дворцом. Построиться у казарм в колонны и без амуниции двигаться на
площадь. Только Иштар ведает, что все это означает, но таков приказ
королевы".
Когда мы вышли на площадь, шемиты уже были наготове. Они выстроились
в каре - десять тысяч вооруженных бронированных дьяволов, а горожане
выглядывали из окон и дверей. Улицы, ведущие к площади, заполнялись
ошарашенными людьми. Тарамис стояла на ступенях дворца на пару с
Констанцием, а тот крутил усы, словно толстый котяра, слопавший птичку.
Перед ступенями стояли шеренгой полсотни шемитских лучников, хотя это
место королевской гвардии. Но гвардейцы стояли среди нас и тоже ничего не
понимали. Зато они, вопреки приказу, пришли во всеоружии.
Тарамис обратилась к нам и сказала, что повторно обдумала предложение
Констанция - хотя еще вчера при всем дворе отказала ему - и порешила
объявить его королевским супругом. И ни слова о предательском вторжении
шемитов. Сказала только, что у Констанция достаточно умелых воинов, так
что кауранская армия отныне не нужна и будет распущена.
И повелела нам разойтись по домам с миром.
Послушание королям у нас в крови. Но ее слова так потрясли нас, что
мы онемели и сломали строй. А когда повелели сложить оружие и гвардейцам,
вперед неожиданно вышел их капитан, Конан. Люди говорят, что этой ночью он
службы не нес и крепко набрался. Но сейчас он был в полном уме: приказал
гвардейцам не двигаться без его команды, и они подчинились ему, а не