"Андре Олдмен. Роковое ухо" - читать интересную книгу автора

распрямился и возгласил:
- Именем змееголового! Треглавый пес, стерегущий вход,
отринь огненный камень! Верх стань низом, а низ верхом!
Дамбаллах!
Ювелир громко икал, дрожа всем телом.
И вдруг откуда-то из трубы, прямо над головой
спрятавшегося в очаге, раздался ужасный рев, словно сотни
трубачей разом возвестили наступление неведомого войска.
Искатель сокровищ зажал уши и замотал головой, готовой
расколоться от этого звука.
Агизар повалился ниц, но его провожатый резво ухватил
старика за шиворот и вернул в исходное положение. Он что-то
кричал, широко открывая рот, и, когда рев внезапно
оборвался, стали слышны его слова:
- ...и все темные силы, мне подвластны! Вы, мои азы и
черкеры мои, приблизьтесь, отворите врата! Явись нам, дух
Фларенгаста! Дамбаллах! Тьма! Тьма!
Что-то посыпалось из отверстия печной трубы, и, глянув
вверх, таившийся под каменным куполом очага увидел
стремительно приближающийся зеленый свет. Человек не стал
медлить: он выхватил кинжал с серебряным лезвием и поспешно
отцепил с пояса тыкву, приготовившись встретить нежить как
следует.
И нежить явилась: зеленый клубок, скатившись вниз по
трубе, развернулся, приобретая очертания полупрозрачной
фигуры с длинной седой бородой и горящими красными глазами.
Видение заплясало под каменным куполом, опускаясь, а из
отверстия вновь долетел заунывный рев, на этот раз
тоскливый и жалобный.
Черноволосый искатель сокровищ швырнул себе под ноги
тыкву. Та лопнула, брызнув камфарным маслом, запах
которого, как утверждают сведущие люди, более всего
ненавистен для призраков. Оскальзываясь сапогами ночной
гость кинулся вперед и принялся разить колеблющуюся фигуру
серебряным лезвием. Клинок не встретил сопротивления, и
его обладатель нанес еще удар и еще... Он почувствовал, что
рука его запуталась в чем-то, подобном крепкой сети, в тот
же миг призрак задергался и опал, накрыв человека с головой
холодным зеленым сиянием. Тот отпрянул, запутался в
светящихся нитях и вывалился из отверстия очага, не
переставая орудовать кинжалом, изрыгая при этом страшные
проклятия и разрывая явившегося из преисподней на куски,
словно гигантская акула рыбачий невод.
Два вопля заставили его опомниться: басовитый,
изданный исчезающим в дверях коридора Агизаром (ювелир
улепетывал с резвостью юноши, забыв о больных суставах), и
тоненький, донесшийся из очага. Поняв, что призрак больше
не думает его душить, черноволосый отбросил в сторону
тлеющие зеленым клочья, сел и глянул в проем печи.
Там, раскачиваясь и жалобно скуля, вниз головой висел