"Д.Мак-Грегор. Чужая клятва ("Конан")" - читать интересную книгу автора

ложился?
- Какое там... Наш хозяин - да будь он сожран с костями Золотым
Павлином Сабатеи - утаил дюжину бочонков отличного пива, плут... А я терпеть
не могу кислятины! Вот и пошел этой ночью на поиски... в его погреб...
Понравилось тебе нынешнее пиво?
- Угу... хр-рм... - промычал варвар, допивая остатки. - А больше в
погребе ничего не осталось?
- Уж не думаешь ли ты, приятель, что я способен за ночь вылакать всю
дюжину? - Шемит наклонился, сунул руку под стол и выудил оттуда еще один
кувшин. - Пей! И да не замучает тебя жажда на пути твоем, киммериец!
Конан хмыкнул, отмечая про себя, что после ночного возлияния Иава стал
слишком многословен и сентиментален.
- Я заплатил этой жирной крысе за постой два золотых, - продолжал
шемит, грозя кулаком куда-то вдаль, по всей видимости, полагая, что жирная
крыса находится именно там, - два золотых! А он подсунул мне кислое пиво и
протухшие бобы! О, жадность! Ты, ты правишь подлунным миром! Веришь ли,
Конан, когда я нашел в погребе сие чудесное, ароматное, свежее пиво, слезы
навернулись на глаза мои... Ты пей, пей... И воскликнул я в печали: "О
жадность..."
- Ты это уже говорил, - буркнул киммериец, наконец отрываясь от
кувшина. - И я согласен, что жадность - великий грех. Будь я на месте Митры,
я б каждого скареду наказывал плетьми, пока не подобреет... Но миром правит
все же нечто другое...
- Что?
- Не ведаю. Может, отвага и честь, а может, зло и обман.
- Любовь!
Нежный, мелодичный, но слабый голос заставил обоих мужчин с удивлением
оглянуться. На лестнице, ведущей на второй этаж дома, стояла девушка,
вернее - девочка, та самая, которую прошлым вечером Конан принял за парня.
Если бы варвар мог облечь мысли свои в слова, он сказал бы, что юная
красотка эта похожа на мальчика, который похож на девочку. Белокурые волосы
ее, коротко обкромсанные тупым ножом, были перехвачены кожаной ленточкой;
одежда мешком висела на тоненькой невысокой фигурке, не скрывая, но
подчеркивая ее изящество и стройность; в чистых голубых глазах киммериец
даже с такого расстояния узрел то, о чем он догадался еще не заглянув в
них - затаенную боль и тоску, развеять которую вряд ли могли и хорошее вино,
и дружеская беседа. Но и скрытая сила чувствовалась в девушке - Конан уловил
ее еле заметные импульсы, насторожился.
- Миром правит любовь, - повторила она, спускаясь. Шла она странно -
осторожными шагами, слегка покачиваясь, словно только недавно очнулась после
тяжелой болезни.
- Что же, - ухмыльнулся немного смущенный Иава, - если я в кого-либо
влюблен, значит, я обладаю некой силой, недоступной другому человеку? Так
по-твоему?
- Нет, не так, - проворчал Конан, разглядывая девушку. - Слыхал я такие
речи, и не раз. Она толкует тебе, шемит, о любви ко всем. Я прав, красавица?
- Продолжай, - кивнула она, чуть улыбнувшись бледными губами. Северный
говор ее, так хорошо знакомый киммерийцу, смягчал и растягивал слова, каждое
из которых звучало в ее устах словно начало песни. - Не знаю, как объяснить,
но это что-то вроде веселой пирушки в кабаке. У тебя полный кошель, а у