"Д.Мак-Грегор. Вестники Митры ("Конан")" - читать интересную книгу автора

как с Гана Табека мгновенно слетела вся его веселость. Круглое лицо
вытянулось и стало похоже на дыню, только пучеглазую, а ручки взметнулись и
прижались к груди так крепко, что сын купца даже вякнул.
Смерив его презрительным взглядом, Конан прошел к очагу и сел на
скамью, уверенный в том, что беглецы уже никуда от него не денутся. Краем
глаза он видел обоих, и этого было вполне достаточно.
- Пива! - коротко приказал он хозяину, не поворачивая головы.
Илиана - она сидела в двух шагах от него - тихо шипела, делая некие
знаки Гану Табеку. Но тот, по всей видимости, был все же немного не в себе,
ибо никаких знаков не понимал, а только таращил на нее глаза и пожимал
жирными плечами.
Молчание становилось зловещим. Ган Табек, подобно отцу, жалобно скулил
и не двигался с места; Илиана сверлила киммерийца зелеными кошачьими
глазами, желая то ли убить его взором, полным ярости, то ли всего лишь
оглушить на время. Он же не обращал на девицу ровно никакого внимания. Она
уже не казалась ему такой красивой, как прежде.
Хозяин приволок из погреба кувшин с пивом и, через слово зевая,
осведомился, останется ли новый гость на ночь. Получив в ответ небрежный
кивок, он пошаркал к лестнице, ведущей на второй этаж, счастливый уже тем,
что сейчас ляжет спать. Так они остались втроем.
Первым нарушил молчание все-таки Ган Табек. Робко хихикнув, он вновь
попытался изобразить из себя умалишенного, для каковой цели уселся на пол и
загукал, пуская слюни.
На это Конану нечего было возразить. Он ограничился тем, что сплюнул в
огонь.
Тогда Ган Табек поднялся и медленно подошел к Илиане.
Конан позволил им немного пошептаться - все равно ничего не сумеют
придумать. Он догнал их (они не успели проехать и половины пути) и теперь
уже ни за что не упустит. Всякий знает, что сотня золотых на дороге не
валяется. Ее надо заработать, и сие киммериец намеревался сделать
непременно.
- Что ж, - наконец подал голос сын купца. - Адонис да будет мне
свидетелем - я не хотел обидеть отца.
Конан фыркнул и подумал, что светлый бог Шема Адонис слишком мягок
нравом, коль допускает такой наглый обман. Жирный недоносок обобрал отца,
удрал от него, а теперь заявляет, что не хотел его обидеть!
- Да, не хотел его обидеть, - словно услышав мысли варвара, сказал Ган
Табек. - Ты же знаешь... э-э-э... Конан? Да, Конан. Ты знаешь, что я
подвержен приступам безумия, и вот в такой-то приступ я и ушел из дома -
тихий и печальный, как весенний ветерок.
Кром! И этот болтает о ветерке. Может, он и правда помешанный?
- Да, я ветерок, - опять прочитал мысли Конана Ган Табек. - И я
упорхнул в степь, дабы насладиться простором и свободой.
- Зачем тебе на просторе хрустальная чаша и самоцветы? - сумрачно
поинтересовался варвар, не оборачиваясь.
- Э-э-э... Какая такая хрустальная чаша? - ненатурально удивился сын
купца, и Конан убедился в том, что он совершенно в своем уме. Вот только
врет хуже, чем притворяется.
- Расскажи ему, - вступила в беседу Илиана, - расскажи этому парню о
нашей любви. Хоть он и варвар, а...