"Д.Мак-Грегор. Конан и призраки прошлого" - читать интересную книгу автора

не знал еще, что будет дальше, но в том, что он ни за какие деньги
(хоть их ему никто и не предлагал) не расстанется с этими людьми,
сомнений не возникало. "Я мог бы собирать плату за представление или
готовить им еду, -- рассудительно подумал он. -- В конце концов, я умею
громко петь и... и ходить на руках..." Он вздохнул, сожалея о малых
своих способностях, и, наконец придя немного в себя, отправился в
погреб -- за пивом.


* * *

К ночи Этей совсем раскис. Веселье утомляло его так же,
как утомляла бессонница, жестоко мучившая в последнее время. Кроме
того, общее состояние стрелка настолько ухудшилось, что он сам
подозревал в себе какую-то неведомую болезнь. Откуда иначе
беспрестанная слабость, круги перед глазами, пересыхающие с каждым
вздохом губы... Пока никто этого не заметил, но... Он криво
усмехнулся: а если и заметят, что с того? Болезнь не означает злого
умысла, а потому о его истинных намерениях догадаться невозможно.

Свалившись в сено, он зарылся поглубже, и замер, надеясь, что
приятели не тронут его. Сейчас он был почти в отчаянии. Удастся ли
ему совершить задуманное? Не удержит ли Митра карающую руку его? Нет,
убежденно решил он для себя, Митра удерживать не станет. Разве что
Нергал, породивший этого ублюдка... В глубине души Этей сомневался,
что сам не является детищем Нергала -- но, в конце концов, разницы не
видел никакой; Свет или Тьма, Небо или Земля -- все это волновало его
лишь иногда, да и то по привычке. Он давно понял, что нет ничего,
кроме Великой Жизни и Великой Смерти, чья обитель -- Серые Равнины --
так пугает простой люд и их жалких властителей. Он, Этей, свободный
стрелок, смотрел на животных, кои называли себя людьми, с презрением.
Легкое отношение к собственному НЕсуществованию было им так же чуждо,
как кошке или собаке отсутствие аппетита. Даже самые сильные, самые
мужественные, не раз проходившие в полушаге от Серых Равнин,
предпочитали все-таки Жизнь. Этей и к Жизни и к Смерти относился
одинаково: ему было все равно, во всяком случае, так считал он сам.
Его ничто не держало на Свете -- точно так, как ничто не влекло и во
Тьму. Но тот... он должен был уйти на Серые Равнины. Должен. Хотя бы
потому, что он явно туда не спешил.

Этей судорожно вздохнул. О, Митра, как плохо... Голову словно
сжимает тисками железный обруч Пантедра -- слабоумного палача
зуагиров. Стрелку не довелось испробовать на себе эту пытку, но
лицедейской натуре его было совсем нетрудно представить ощущения того
несчастного... Этей стиснул зубы: он и впрямь представил сейчас, как
Пантедр со своей мерзкой ухмылочкой медленно надевает обруч ему на
голову, как закручивает винты с обеих сторон, как... В глазах его
почернело вдруг от невыносимой боли; мгновение лежал он не двигаясь,
почти не надеясь уже выжить, что само по себе было неважно, но тогда
не свершилась бы Месть; как сквозь сон слышал стрелок