"Д.Мак-Грегор. Конан и призраки прошлого" - читать интересную книгу авторане знал еще, что будет дальше, но в том, что он ни за какие деньги
(хоть их ему никто и не предлагал) не расстанется с этими людьми, сомнений не возникало. "Я мог бы собирать плату за представление или готовить им еду, -- рассудительно подумал он. -- В конце концов, я умею громко петь и... и ходить на руках..." Он вздохнул, сожалея о малых своих способностях, и, наконец придя немного в себя, отправился в погреб -- за пивом. * * * К ночи Этей совсем раскис. Веселье утомляло его так же, как утомляла бессонница, жестоко мучившая в последнее время. Кроме того, общее состояние стрелка настолько ухудшилось, что он сам подозревал в себе какую-то неведомую болезнь. Откуда иначе беспрестанная слабость, круги перед глазами, пересыхающие с каждым вздохом губы... Пока никто этого не заметил, но... Он криво усмехнулся: а если и заметят, что с того? Болезнь не означает злого умысла, а потому о его истинных намерениях догадаться невозможно. Свалившись в сено, он зарылся поглубже, и замер, надеясь, что приятели не тронут его. Сейчас он был почти в отчаянии. Удастся ли ему совершить задуманное? Не удержит ли Митра карающую руку его? Нет, убежденно решил он для себя, Митра удерживать не станет. Разве что Нергал, породивший этого ублюдка... В глубине души Этей сомневался, видел никакой; Свет или Тьма, Небо или Земля -- все это волновало его лишь иногда, да и то по привычке. Он давно понял, что нет ничего, кроме Великой Жизни и Великой Смерти, чья обитель -- Серые Равнины -- так пугает простой люд и их жалких властителей. Он, Этей, свободный стрелок, смотрел на животных, кои называли себя людьми, с презрением. Легкое отношение к собственному НЕсуществованию было им так же чуждо, как кошке или собаке отсутствие аппетита. Даже самые сильные, самые мужественные, не раз проходившие в полушаге от Серых Равнин, предпочитали все-таки Жизнь. Этей и к Жизни и к Смерти относился одинаково: ему было все равно, во всяком случае, так считал он сам. Его ничто не держало на Свете -- точно так, как ничто не влекло и во Тьму. Но тот... он должен был уйти на Серые Равнины. Должен. Хотя бы потому, что он явно туда не спешил. Этей судорожно вздохнул. О, Митра, как плохо... Голову словно сжимает тисками железный обруч Пантедра -- слабоумного палача зуагиров. Стрелку не довелось испробовать на себе эту пытку, но лицедейской натуре его было совсем нетрудно представить ощущения того несчастного... Этей стиснул зубы: он и впрямь представил сейчас, как Пантедр со своей мерзкой ухмылочкой медленно надевает обруч ему на голову, как закручивает винты с обеих сторон, как... В глазах его почернело вдруг от невыносимой боли; мгновение лежал он не двигаясь, почти не надеясь уже выжить, что само по себе было неважно, но тогда не свершилась бы Месть; как сквозь сон слышал стрелок |
|
|