"Д.Мак-Грегор. Конан и призраки прошлого" - читать интересную книгу автора

Митрадеса оставалось всего ничего -- скоро балаган прибудет в
Тарантию, а там можно и расслабиться... Стрелок лукавил сам с собой:
расслабиться он уже не мог. Теперь и воспоминания -- вторая, истинная
жизнь Этея -- являлись ему словно в тумане. Расплывчатые черты
Белит и Гарета не выражали ничего, кроме скуки. Казалось,
никакими откровениями он уже не может вызвать в них интерес.
Даже Гарет, который имел все основания ненавидеть аквилонского
короля, не желал обсуждать планы мести. В конце концов стрелок
оставил мертвых в покое, лишь по привычке иной раз вызывая в памяти
их лица. И только Конан неизменно представал перед ним в своем
настоящем обличье -- таким, каким Этей и помнил его: могучий воин
огромного роста с гривой черных, вечно спутанных волос, с глазами
цвета ясного неба, кои так часто сверкали опасным насмешливым
блеском...

Этея снова бросило в пот. Он медленно обтер лицо и шею
ладонью, сунул нос в дыру -- окошко на волю, и стал вдыхать свежий
воздух: размеренно, глубоко, с тихой и несколько безумной радостью
ощущая, как проникает он во все поры, во все внутренности, в душу. И
наслаждаясь этой игрой, которая для него означала несколько лишних
мгновений жизни, он не забывал еще и еще раз представлять себе
короткую, но великолепную сцену гибели аквилонского короля,
продуманную им до мельчайших подробностей, до единого жеста -- стрела,
несущая Смерть, легкий трепет привязанных к ней веселых пестрых лент,
бурлящая и смердящая толпа, размалеванные физиономии
собратьев-лицедеев, и там, дальше, суровое лицо короля и последняя
мысль -- может быть, догадка? -- промелькнувшая в его синих глазах;
затем сильные пальцы Этея ласково сжимают тонкое упругое тело
стрелы и...

Как прекрасно! Он всегда любил красоту, и даже там, где другие
видели лишь боль и кровь, страдания и смерть, он замечал величие,
исходящее от высоких небес. А небеса те, находящиеся, по мнению
стрелка, далеко за огненным шаром солнца и уж гораздо дальше облаков,
образовывали собою твердь и являлись истинными хозяевами Мира.

Этей твердо верил, что руку его, сулящую Конану быструю
смерть, направляют именно высокие небеса, ибо им только ведомо, что
есть настоящая справедливость. Месть -- занятие, достойное избранных.
В том же, что он, стрелок, избранный -- он не сомневался и на миг, а
потому каким-то краешком души завидовал королю, которому высокие
небеса предоставили честь уйти на Серые Равнины красиво, от руки
особо назначенного убийцы, а не пасть в бою самым примитивным
образом, как погибают тысячи тысяч... Взор Этея затуманился: он и
себе желал уйти красиво, но, по всей вероятности, ему предназначена
иная участь. Вряд ли он надолго переживет Конана. Разъяренная толпа
разорвет и растопчет его, стоит только хоть одному ублюдку заметить,
из чьей руки вылетела смертельная стрела. А заметить это отнюдь не
трудно... Тело Этея, послушное мозгу как самый преданный раб,
съежилось, словно сторукая толпа уже вонзила в него свои железные