"Леонард Карпентер. В стране Черного Лотоса ("Конан")" - читать интересную книгу автора

дурманящими травами этот товар стал одной из основных статей дохода в
туранской торговле. Негоже это для страны, клянущейся в вере в законы
Тарима!
- И не говори, - буркнул Конан, не отрывая глаз от видневшегося за
фигурами солдат выхода из здания штаба. - Я пробовал лотос, и не по своей
воле - как обезболивающее. Нет, такие штучки не по мне: еще не хватало -
себя не помнить.
- И не по мне, - весело улыбаясь, подхватил Юма. - В моей стране черный
лотос был табу, но многие колдуны и ведьмы из других стран готовы были
рисковать жизнью в джунглях, лишь бы заполучить его.
- Печально, - заметил Бабрак. - Да будет вам известно, что истинные
последователи пророка отрицают любые наркотики как средство получения
удовольствия и как способ достижения божественной благодати. - В руках
молодого воина оказался походный свиток с главными изречениями пророка
Тарима. - В таких проклятых странах, как эта, важно быть крепким в вере,
чтобы защитить свою душу, научиться отвергать соблазны и искушения. Если вы
когда-нибудь решите обратиться к вере Тарима...
- Да, да, это хорошая вера, вера настоящих бойцов, - поспешил
согласиться Юма. - Вот и постарайся пронять ею своих соплеменников-туранцев.
Особенно этих трусов офицеров. А что касается меня - я уж лучше останусь
верен богам моих предков.
- А ты, киммериец? - Холодные серые глаза Бабрака остановились на
Конане. - Какого бога почитаешь ты?
- Я верен Крому и его яростным сыновьям со снежных северных вершин... -
ответил Конан, но тут же прервал сам себя: - Стойте-ка. Мне пора. Похоже,
допрос закончен.
Остальные вслед за ним взглянули на двух офицеров в сверкающих касках,
вышедших из дверей штаба. Конан встал и направился к выходу. Его друзья
поспешили за киммерийцем. Прочие солдаты тоже повернули головы в сторону
бревенчатых стен штаба, ожидая хоть чего-нибудь интересного, что можно было
бы обсудить, коротая время до обеда.
Двое солдат из местных жителей выволокли из штаба за ноги двух мертвых
пленников из дальнего храма. Окровавленные трупы уложили в запряженную мулом
телегу. В это время на пороге появился палач - плотный высокий человек с
медно-красной кожей, с татуировкой, покрывающей щеки и бритую макушку. Конан
знал, что это Сул, один из евнухов губернатора и командующего королевскими
войсками Венджипура Фанг Луна.
Из тени за спиной Сула сделала шаг вперед Сария, которую евнух крепко
держал за руку. Одним легким движением Сул вытолкнул ее вперед, заставив
упасть на колени в пыли двора. От резкого толчка с плеч невольницы слетел
тот кусок ткани, который ей дали ее похитители, чтобы девушка могла прикрыть
свою наготу. И теперь она вновь оказалась обнаженной под взглядами десятков
глаз. Щурясь от яркого солнца, она медленно встала на ноги и подняла свое
одеяние. По толпе пронесся вздох удивления. Судя по всему, Сарию не пытали,
и, к облегчению Конана, ни один из офицеров, а уж тем более евнух, не
заинтересовался ею как женщиной. Киммериец сделал шаг вперед и позвал ее:
- Сария! Девочка, иди сюда, я найду для тебя подходящее место!
Не успела она поднять свои прекрасные глаза, как между нею и Конаном
встал другой человек - жилистый, худощавый, дочерна загорелый, одетый в
дорожную кожаную куртку без рукавов и кожаные шаровары. Из-под пропыленного