"Шон Мур. Конан идет по следу ("Конан")" - читать интересную книгу автора

В кольце защитных стен города Пайрогии, столицы Королевства Бритуния,
бурным ключом била ночная жизнь. Толпы белокожих, светловолосых бритунийцев
заполняли улицы и площади. Одни делали свою работу, другие искали
развлечений. Из многочисленных таверн то и дело вываливались на узкие улочки
группки хохочущих кезанкийских горцев. Суровые воины городской стражи с
неодобрением посматривали на шумных выпивох, но трогать не трогали. Эльдран,
король Бритунии, сам был по происхождению кезанкийцем. Вряд ли он придет в
особый восторг, если ему сообщат, что городская стража обижала его земляков!
К хаотически проложенным мощеным улицам, где толпился народ, примыкали
плохо освещенные переулки, заваленные мусором и кишащие крысами. По ним,
хрипло бормоча себе под нос, шлялись нищие и пропойцы. Они жадно поглощали
дешевое кислое вино, и немного попозже оно сделает свое дело: люди
городского дна завалятся спать до утра там же, в родных переулках. А кое-кто
так больше и не проснется.
Следовало, однако, отдать должное городской страже: даже в самых
мерзопакостных закоулках Пайрогии было безопаснее, нежели на центральных
улицах большинства других больших городов. Тем не менее любому
здравомыслящему человеку, вздумавшему в одиночку пробираться столичными
заулками, следовало держать одну руку вблизи кошелька, а другую - на рукояти
меча.
Вот в такой переулок свернул с малолюдной улицы невысокий смуглокожий
мужчина. У него были черные волосы до плеч, а глаза - еще чернее волос.
Черты узкого лица носили печать жестокости, и улыбка, кривившая губы, ничуть
не украшала его. Прячась в потемках, человек с кошачьей ловкостью пробирался
вперед. Вот он легко перешагнул через храпевшего пьяницу, распростертого в
пыли, и остановился перед тяжелой дубовой дверью кирпичного дома. Прямо над
дверью был вмурован в стену большой двуручный меч, так что наружу торчал
лишь эфес.
Мужчина гибким движением извлек из ножен кинжал и резко стукнул в дверь
рукоятью. Изнутри немедленно ответили - кто-то приглушенно ругался на
ломаном бритунийском.
- Грязный попрошайка! - донеслось из-за двери. - А ну убери с моей
двери свои поганые лапы! Все равно не будет тебе никакого вина, пока не
покажешь монеты!
Это развеселило пришельца.
- Имманус! - окликнул он густым голосом на чистом заморийском языке. -
А ну живо открывай, облезлый кобель! Это я, Хассим! Давай тащи свою толстую
задницу к двери и отпирай побыстрей!
Громко лязгнул засов, и Имманус отворил тяжелую дверь внутрь. Хассим,
пряча кинжал в ножны, спокойно и неторопливо вошел. Чувствовалось, что он
посещает заведение далеко не в первый раз.
Таверна, именуемая "Эфес", была освещена навряд ли лучше переулка,
который вел к ее двери. По углам исходили жирным дымом несколько отчаянно
коптивших масляных ламп. В дымной полутьме трудно было что-либо отчетливо
рассмотреть, только замызганные деревянные столы да скамейки. В дальнем
конце смутно виднелась стойка и рядом с нею - обшарпанная кирпичная лестница
наверх.
А за столами сидели посетители "Эфеса" - без преувеличения, негодяй на