"Саке Комацу. Бумага или волосы? ("Химия и жизнь", 1966, N 8)" - читать интересную книгу автора

- А как же наше жалование?
- Какое там еще жалование! Тут не до этого, когда газета кончилась.
Теперь вся слава достанется радио и телевидению!
Я попросил закурить.
- Пожалуйста, если ты это можешь курить, на здоровье! - он усмехнулся и
вытащил из кармана табачное крошево, завернутое в серебряную фольгу. -
Предупреждаю, что рыскать по табачным лавкам бесполезно: все трубки
распроданы...
- Эй, кто-нибудь помнит телефон фирмы "КК"? - крикнул репортер
экономического отдела, появляясь в дверях. - Я слышал, они там собирались
выпускать пластмассовую бумагу. Теперь, поди, от радости до потолка
прыгают. Ну, кто же помнит их телефон?
- Посмотри в телефонной книге.
- Поди ты... От телефонной книги осталась кучка пыли.
Он начал звонить в справочную, и когда, наконец, соединили, ему
ответили, что ничем помочь не могут. Ведь они тоже смотрят по книгам, а
книги исчезли.
Репортер выскочил из комнаты.
- Ох, уж эта репортерская жилка! - вздохнул кто-то. - Ведь знает, что
писать не на чем, а все-таки побежал.
- Эй, ребята! Телевизор заработал! - крикнул кто-то, и мы все бросились
к голубому экрану.
Почему-то до этого ни радио, ни телевизоры не работали. Впрочем, это
естественно - ведь и у них все передачи записаны на бумаге. Должно было
пройти некоторое время, пока они там собрались с мыслями. Прекратилась
даже радиосвязь. Говорили, что в приемниках тоже используется бумага. Ну,
всякая изоляция, бумажные конденсаторы. Все это тоже исчезло, и аппаратура
вышла из строя. Когда заработал наш телевизор, оказалось, что он онемел:
не работал динамик. Растерянный диктор то появлялся на экране, то исчезал,
смешно размахивая руками.


Постепенно прояснились огромные масштабы бедствия.
На заседании кабинета министров было устно объявлено чрезвычайное
положение. Государственные учреждения были парализованы. Диктор,
призывавший народ к спокойствию, сам дрожал, как в лихорадке.
- Слушай! - ко мне подбежал главный редактор и потряс меня за плечо. -
Лети в Институт микроорганизмов. Кажется, там один ученый, мой знакомый,
установил причины бедствия. Это сенсация!
- А что делать с этой сенсацией?! Ведь газеты-то больше нет!
- Напишем на листе фанеры и вывесим на дверях редакции! - заорал он,
стукнув себя кулаком в грудь. - Вот где живет истинный дух газетчика!
Я помчался вниз по лестнице. У выхода меня поймал один наш молодой,
подававший большие надежды обозреватель.
- Послушайте, что будет с моим гонораром и с моими рукописями? Я
недавно передал их в редакцию, - сказал он. - Ведь я зарабатываю на жизнь
писанием. Что же мне теперь делать?
Он был очень бледен.
- Даже и не знаю, что вам посоветовать... Впрочем, научитесь петь!
Я отмахнулся от него и выскочил на улицу.