"Эрик Кольер. Трое против дебрей " - читать интересную книгу автора

хибарке среди лугов жили два ковбоя (обычно холостяки). Они кормили скот и
присматривали за ним. А в промежутке между шестью неделями летней косьбы и
тремя зимними месяцами луга цвели и зеленели без какого-либо вмешательства
со стороны людей.
У нас не было часов, по которым мы могли бы узнавать время. Где-то в
недрах фургона, тикая, отсчитывал секунды дешевый будильник, если он еще не
развалился от резких толчков и тряски фургона. Солнце, в тот момент
склонявшееся к закату, было для нас единственным хронометром. И по сути дела
лишь оно имело значение: ведь солнце вставало на востоке и садилось на
западе задолго до того, как на свете появилось такое изобре тение, как
будильник.
Пот капал с лошадей на землю. В известном смысле лошади тоже были для
нас немаловажной приметой времени. Они могли тащить перегруженный фургон на
протяжении определенного количества миль, и ни на йоту дальше. Мускулы
лошадей нельзя было завести, как механизм остановившихся часов.
Я обернулся назад и посмотрел на Визи. Среди постельных принадлежностей
мы устроили ему что-то вроде гнездышка. Ребенок примостился там, просунув
ручонки между веревками, связывающими багаж. Он лежал на спине лицом к
солнцу. Его лоб был мокрым от пота. Глаза были закрыты, и я не мог понять,
как он умудряется спать, несмотря на тряску и шум. Я взглянул на Лилиан.
Левой рукой она держала рукоятку кнута, который волочился по земле у колеса
фургона.
- Ты устала, да? - спросил я.
- Немного, - призналась она и добавила с грустной ус мешкой: - Хотя бы
здесь было немного поменьше камней!
Камни и корни. Колеса фургона то с трудом взбирались на них, то опять
срывались на землю. Так обстояло дело на протя жении нескольких последних
миль. Я обмотал вожжи вокруг пояса и держался обеими руками за
подпрыгивающее сиденье.
- Мы могли бы ехать так сотни миль и все же не встретить свежих следов
человека, - сказал я, обращаясь к Лилиан.
Но она не слышала моих слов. Перегнувшись через сиденье, она уже в
течение нескольких минут смотрела на левое переднее колесо.
- Могу объявить тебе, что оно разваливается, - внезапно сказала она, -
обод колеса разъехался.
Я натянул вожжи. Фургон был далеко не первоклассным. Я купил его у
какого-то индейца за пятнадцать долларов на личными и прекрасную койотовую
шкуру. Я и тогда знал, что надо было бы заменить шины и кое-где поставить
новые ободы, но у меня не хватило духу расстаться с той суммой, которую
кузнец взял бы за необходимый ремонт. Еще один валун, еще пара корней - и,
наверное, колесо разлетелось бы, а его шина весело покатилась бы вперед,
пока не стукнулась о какое-нибудь дерево.
- Проволока, - закричал я. - Куда мы засунули про волоку?
Здесь, в чилкотинских лесах, вы можете отлично просуще ствовать
несколько дней, если у вас есть хоть какое-нибудь ружьишко и вы умеете им
пользоваться. Можно прекрасно обойтись без какой-либо другой пищи, кроме
той, что вы добудете при его помощи. Если не встретится олень, то почти
всегда можно напасть на след иглошерста или выследить табун одичавших
лошадей и застрелить жеребенка, чье нежное мясо по вкусу не уступает
телятине. Неплохо иметь с собой какую-нибудь посуду, но вполне можно