"Владимир Колин. "Онейрос"" - читать интересную книгу автора

отрывался от пепельницы на столе.
- Я не понимаю, как вы могли узнать, но если речь идет об
Онейросе[Онейрос - по-гречески Сон. ]... - пробормотал он наконец.
Он казался гимназистом, которого пробирают за какую-то проделку.
- Онейрос? - снова иронически воскликнул Гаран.
- Значит, у него уже есть и название! Может быть, у вас в кармане
лежит и патент.
-У меня?... Нет, я об этом и не подумал ...
- Прекрасно, - решил президент. - Мы запатентуем его на имя заводов
Гар энд Гу.
Но молодой человек, уже оправился от волнения, и слабая улыбка вдруг
украсила его худое остроносое лицо.
- Вы что же, думаете, что счастье можно запатентовать?
Гаран уже собирался ответить, но, вовремя проглотив готовые сорваться
с его уст слова, вопросительно посмотрел на сидевшего напротив него
молодого человека.
- Знаете, - сказал он наконец, - Я не пойму ... может, вы и в самом
деле наивный человек? Или просто сумасшедший?
- Потому что говорю о счастье?
Его улыбка определилась и уже не выдавала ни тени смущения. Мало того,
на лице молодого человека, где-то в уголках губ, Гаран обнаружил тень
злорадства.
- Счастье, - процедил председатель сквозь зубы.
- Вас пугает это слово? Меня - нет. Меня пугает боль, недоверие,
злоба...
- М-да ... - сказал Гаран. - А в пятнадцать лет вы, несомненно, писали
стихи ...
- И они были полны утраченных иллюзий и призывов к самоубийству, -
засмеялся Фел.
- Вы сильно продвинулись, - сухо констатировал его собеседник. -
Теперь вы просто призываете к самоубийству. Вы убиваете!
Возмущенный, молодой человек вскочил на ноги.
Ни следа улыбки не читалось больше на его лице, и кроткая голубизна
глаз получила металлический отблеск.
- Что это за шутки?
- Понимаю, - спокойно сказал Гаран. - Не совсем наивный, не вполне
сумасшедший. Но бессознательный и тем опасный.
- Господин председатель!..
- Распределитель счастья! Разумеется, дарового. Благодетель - пока в
узком радиусе. В рамках одной столицы. Но потом... надеюсь, вы мыслите
крупными масштабами, не так ли? Потом счастье распространится на всю
страну, на весь континент, на весь мир...
- Да, представьте себе! - воскликнул Дупла. - Именно так! Ваша ирония
и скептицизм меня не трогают. Впрочем, я уверен, что вы и сами чувствовали
себя в последние дни более добрым, более щедрым, как...
- Ошибаетесь, - прервал его Гаран. - Меня не было в Терезии. И это
позволило мне остаться трезвым.
- Несмягченным - хотите вы сказать.
- Нет, я хочу сказать - трезвым. Поверьте мне, обычно я знаю, что
говорю... В этом мире ничто нельзя получить из ничего, и вы, как ученый,