"Пьер Клоссовски. Бафомет " - читать интересную книгу автора

человека, которого перед этим погрузил в сон; подвергнув своего ученика
подобным опытам, он мог бы оказывать на юного Ожье необоримое воздействие.
К своей тетушке и опекунше - которую многие сочли бы весьма и весьма
соблазнительной, хотя ей и перевалило уже за сорок - юный де Бозеан по воле
своих только-только пробудившихся чувств испытывал смутную страсть, для
выражения каковой его робость не оставляла иных возможностей, помимо
непоколебимого повиновения и преданности.
Недостаток симпатии мадам де Палансе в отношении своего племянника мог
смешиваться в его глазах со своего рода строгостью, коей требовали приличия
и обычаи тех суровых времен: убедившись в совершенно особом искушении,
которому этот отрок, по заявлениям все того же фра Сильвано, способен был
подвергать других мужчин, она, поскольку именно на такое средство и намекал
низкий Ногаре, сочла, что пришло время не столь строго блюсти дис танцию и
выказать чуть больше приветливости: этого будет вполне достаточно, чтобы
юноша, с наивностью польстившись на многообещающие ласки, воспламенился в
своем любовном рвении и без долгих раздумий принял бы тот образ действий,
который ему собирались предписать.
Утверждается также, будто сей астролог предсказал Мадам де Палансе, что
ее племянник так никогда и не возмужает, а сама она сменит пол. Она страстно
желала, чтобы первое предсказание сбылось, а второе истолковала в том
смысле, что в один прекрасный день окажется благодаря своему богатству столь
всемогущей, что это навсегда отобьет у ее кузенов охоту идти ей наперекор.
Правда, когда эти предсказания и в самом деле исполнились, она в своем
положении уже не могла в этом убедиться.
Сильвано был достаточно ловок, чтобы отговорить ее поначалу от
вступления на этот путь: "Вам надлежит знать, Мадам, - сказал он, - что
любой прорицатель - непременно и обманщик. Все, что он скажет в переносном
смысле, будет принято буквально, если так подскажет честолюбие; вот почему,
отказываясь принимать его заявления буквально, мы делаем из лжеца пророка".

В эту позднюю эпоху Святого Ордена - ставшего в своем процветании и
беспроцентным заимодавцем, странствующим и оседлым, и королевским
казначеем - братья-рыцари, помимо того что располагали оруженосцами и
послушниками, подчиняющимися монастырскому уставу, имели право принимать к
себе в личное услужение - будь то для нужд охоты или путешествий - молодых
благородных мирян; так что постепенно институт пажей, сколь бы сей обычай ни
противоречил изначальному уставу Ордена, утвердился во многих Командорствах.
Сир Жак де Моле, Великий Магистр Храма, не потрудился запретить
подобную практику; ведь молодые люди, набираемые на двенадцатом-тринадцатом
году жизни, миновав подобающий щитоносцу возраст, либо становились
послушниками и приносили обет, тем самым дополняя до нужного число рыцарей
Храма, либо возвращались к мирской жизни, но даже и тогда, благодаря
установившимся между братьями-рыцарями и их пажами связям создавалась
духовная близость между Орденом и многими семьями крупных феодалов. При
поступлении на службу подростки-миряне клялись своей честью ни при каких
обстоятельствах не разглашать то, свидетелем чего им доведется стать в лоне
Братства.
Командор Сен-Ви, хотя и мог бы с легкостью запретить у себя в крепости
этот обычай, к нему более или менее притерпелся. Заурядного происхождения,
строгих нравов, то ли по скромности, то ли из политических соображений, то