"Хол Клемент. У критической точки ("Barlennan" #2)" - читать интересную книгу автора

было вполне естественно: чем ниже, тем плотнее становилась атмосфера.
Однако сами тормозные двигатели не должны были светиться. А они светились.
Все ярче и ярче сверкали струи, словно стремясь изо всех сил замедлить
падение, ускорявшееся вопреки их усилиям. Пора было вмешаться далеким
операторам. Ослепительно блеснули вспышки, но не в соплах двигателей, а на
узлах металлических балок, на которых они были подвешены. Крепления
двигателей были мгновенно срезаны, и аппарат перешел в свободное падение.
Но только на миг. Он был оснащен еще одним устройством - не прошло и
полсекунды после отбрасывания двигателей, как над падающей глыбой
раскрылся гигантский парашют. Можно было ожидать, что при такой огромной
силе тяжести он тут же оторвется, но его конструкторы хорошо знали свое
дело. Парашют выдержал. Невероятно плотная атмосфера - даже на этой высоте
в несколько раз плотнее, чем земная, - надежно поддерживала огромную
поверхность парашюта. Без малейших повреждений робот опустился на грунт
планеты.
Через несколько мгновений яйцевидное тело робота, лежавшее нижней
уплощенной частью на грунте, освободилось от легких креплений, соединявших
его с парашютом, отползло на почти невидимых гусеницах в сторону от
путаницы металлических строп и снопа остановилось, словно для того, чтобы
осмотреться.
Однако это лишь казалось, робот не осматривался. Зрение к нему еще не
вернулось. Глаза, так зорко видевшие в вакууме, тоже нужно было
отрегулировать, чтобы различие коэффициентов преломления алмаза и новой
внешней среды не искажало изображения. Впрочем, это длилось недолго -
регулирование осуществляла автоматически сама атмосфера, проникая в
оптическое устройство.
После оптической регулировки почти полный мрак, царивший на планете,
был уже не страшен для глаз робота - их усилители улавливали и уменьшали
каждый квант света. Далеко отсюда люди не отрывались от телевизионных
экранов, воспроизводящих все увиденное роботом.
Перед оператором предстал пересеченный ландшафт, на первый взгляд, не
столь уж отличный от земного. Вдали виднелись контуры высоких холмов,
размытые, возможно, покрытые лесом. Вблизи почву сплошь покрывала
растительность, похожая на траву, но, судя по следу, оставленному роботом,
куда более ломкая, чем земная трава. Кое-где на пригорках виднелись купы
высоких растений. Мир этот казался совершенно неподвижным. Однако
микрофоны, вделанные в массу пластика, время от времени регистрировали
шумы и треск. И нигде не было заметно никаких признаков животной жизни.
Довольно долго робот задумчиво вглядывался в окружающее пространство.
Вероятно, операторы надеялись, что живые существа, спрятавшиеся при спуске
робота, снова вылезут из своих укрытий. Но надежды их не оправдались.
Через некоторое время робот опять подполз к парашютным креплениям и
стропам, включил освещение и внимательно осмотрел груду металлических
перекладин, проводов и тросов. Затем снова двинулся в сторону, на этот раз
весьма целеустремленно.
В последующие десять часов он тщательно исследовал район посадки, то
освещая своим прожектором какое-нибудь растение, то надолго останавливаясь
и без всякой видимой причины разглядывая местность. Порой он издавал
звуки, разные по высоте и силе. Чаще он это проделывал в лощинах и уж, во
всяком случае, не на вершинах холмов. Казалось, он изучает эхо.