"Джеймс Клеменс. И пала тьма ("Хроники убийцы богов" #1)" - читать интересную книгу автора

стоном поднялась. Какое-то время она стояла, не понимая, что теперь делать.
Кому она может пожаловаться? И что скажет, как объяснит происшедшее?
Пока тьма неразрешимых вопросов вертелась в голове, тело по привычке
двигалось. Дарт неожиданно обнаружила, что стоит возле ведра с водой,
которое наполнила, казалось, еще в прошлой жизни. Она подняла с пола щетку и
уставилась на нее, уже зная, как поступит.
Она лишилась невинности, и никто не поверит рассказанной ею правде.
Все, что поймут матроны, - это то, что она запятнала себя и более недостойна
служить богам, недостойна находиться под крышей школы. Ее выгонят.
Но после случившегося ей не пережить изгнания. Во всяком случае,
сегодня.
Дарт знала, что должна сделать.
Она быстро разделась и принялась скоблить себя щеткой. Поначалу ее
подгоняла паника, боязнь быть пойманной за этим. Руки тряслись. Но
постепенно она сосредоточилась на таком привычном занятии, как мытье.
Холодная вода вдобавок успокаивала.
Она вымылась дочиста и вытерлась тряпками. Кровь еще сочилась. Девочка
подложила между ног порванные штанишки и оделась. Она тщательно осмотрела
юбку и затерла кровавые пятна пылью и пометом, скрыв улики.
Затем Дарт заново вымыла руки и пристально осмотрела свое отражение в
воде. Девочки, которая утром поднималась в птичник, больше не существовало,
она растворилась во тьме вместе с растерзанным телом мастера Виллета.
Она глянула на пол, где ее изнасиловали. Она сюда никогда не вернется.
Ее взгляд переметнулся на Щена, который смирно сидел и ждал. С ним тоже
произошло превращение, и он обрел тайну. Теперь она еще меньше понимала, кто
он, но зато знала, что друг защитил ее.
Пока этого достаточно.
Хотя ее мучила боль там, где не достанет никакая щетка, девочка убрала
ведро и метлу и разворошила новый стожок сена. Птичник наполнился свежими
запахами лета. Дарт постаралась уложить сено так, чтобы весь пол был
прикрыт.
Когда она закончила уборку, западные окна потемнели, а от солнца
осталась тонкая, едва светящаяся полоска. Дольше скрываться в птичнике уже
нельзя.
Дарт подошла к двери и решительно потянула за ручку. Свет факела на
площадке ослепил ее. Она заморгала, и тут снизу донесся звонкий радостный
смех.
Ей он показался слишком резким, и от него сразу разболелась голова.
В трапезной уже накрыли столы для ужина. Никто не вспомнил о девочке на
чердаке, никто не скучал по Дарт.
Она начала спускаться по лестнице. Каждый шаг приносил боль, напоминая
ей о том, о чем ей меньше всего хотелось бы думать.
Но ведь кто-то подсказал мастеру Виллету, что она в птичнике
одна-одинешенька.
Дарт захлестнуло чувство еще более темное, чем злоба. Кто бы это ни
был, он заплатит сполна. Сорняк, который растет во дворе, ее тезка, тоже
умеет отращивать шипы. И их не замечают, пока они не впились в плоть.
- Ко мне, Щен, - тихо позвала Дарт. - Ко мне.