"Джеймс Клеменс. Ведьмин огонь ("Проклятые и изгнанные" #1) " - читать интересную книгу автора

комнате, тогда ты должен будешь захлопнуть Книгу, чтобы положить этому
конец.
- Я не обману вас, - прошептал Эррил, чувствуя, как внутри становится
пусто и холодно. - Но магия - твое дело, брат, почему ты не закроешь Книгу
сам?
- Ты сам знаешь ответ или, во всяком случае, догадываешься. Я вижу это
по твоим глазам, - спокойно ответил Шоркан. - Создание текста должно
уничтожить нас троих - мы станем Книгой...
Подозрения Эррила сбывались:
- Но...
- Полночь приближается, брат.
- Я знаю, что час поздний, но... этот ребенок? - он кивнул на
мальчика: - Вы собираетесь пожертвовать даже им! Не спросив, не узнав...
- Я был рожден для этого, добрый воин, - ответил мальчик, заговорив в
первый раз, но спокойно и твердо. Эррил вдруг подумал, что не узнал даже
имени мальчика, хотя его акцент выдавал в нем жителя прибрежного города. -
Это Чи привел меня в яблочную корзину, чтобы я смог пересидеть там
нападение лордов ужаса. Свершается то, что должно свершиться.
- Мы с ним уже обо всем переговорили, - улыбнулся Шоркан, выходя из
круга и кладя руки на плечи брату: - Не бойся, мой старший брат. Мы делаем
лишь то, что должны, - и он крепко обнял Эррила.
В ответ последний тоже порывисто прижался к брату и надолго замолчал,
опасаясь, чтобы какой-нибудь звук не нарушил глубину его любви и отчаяния.
Но вот Грешюм прокашлялся, поставил свечу на камин, и Эррилу пришлось
в последний раз стиснуть брата в прощальном объятии.
- Что будет тотемом Книги? - деловито осведомился старик, вытирая воск
с пальцев о мантию, и Эррил заметил, что он словно стал прямее и выше
ростом. С того момента, когда старый маг в последний раз прибегал к магии,
прошло уже немало времени. - Тотем тоже будет воплощен в Книгу.
Шоркан вытащил из кармана колета потрепанную книжицу, и Эррил немедля
узнал розу, вышитую золотом на ее обложке. Позолота стерлась и теперь лишь
тускло светилась в неверном мерцании огня.
Это был дневник Шоркана.
- Я носил его на груди все три последних года, - задумчиво прошептал
он, после чего твердой рукой положил дневник в середину круга, а потом
достал из-за пояса небольшой кинжал, рукоять которого также венчала
выпуклая роза.
Задумчиво помолчав несколько мгновений, Грешюм тоже вытащил откуда-то
из глубин своих лохмотьев изящную дагу и внимательно посмотрел на мальчика.
- У меня своего нет, - ответил малыш, глядя широко распахнутыми синими
глазами на мага: - Он остался в школе.
- Впрочем, неважно, - поспешил ему на помощь Шоркай: - Сгодится любой
нож. Наши лезвия тоже не больше чем бутафория.
- И все же необходимо, чтобы нож был хотя бы соответствующей формы, -
проворчал Грёшюм: - Мы не простым делом занимаемся.
- Выбора все равно нет. Ночь идет к перелому, - Шоркан обернулся к
брату и торжественно поднял руку: - Дай мне твой кинжал - тот, что подарил
отец.
В душе Эррила как будто заныло, появилась чудовищная пустота, но он
твердой рукой освободил из ножен кинжал и положил стальной клинок с