"Мэри Хиггинс Кларк. Дети не вернутся " - читать интересную книгу автора

безумную тревогу - ее извечную злую спутницу - надо перебороть. Мисси все
чувствует и уже начинает сопротивляться излишней опеке. Она включит
стиральную машину, а затем позовет их в дом. Пока дети будут смотреть
детскую передачу по телевизору, которая начинается в половине одиннадцатого,
Нэнси выпьет вторую чашку кофе и заглянет в еженедельные "Новости
Кейп-Кода". Поскольку сезон уже закончился, на продажу могут выставить
несколько хорошеньких антикварных вещиц, и вовсе не по туристским ценам.
Нэнси хотела прикупить старомодный диванчик в гостиную - с высокой спинкой.
Такие диванчики в восемнадцатом веке еще называли "скамья-сундук".
В подсобке, примыкавшей к кухне, где стояла стиральная машина, она
разобрала белье, загрузила простыни и полотенца в барабан, насыпала порошка
и отбеливателя, нажала кнопку. Цикл начался.
Вот теперь пора звать детей. Но у парадной двери Нэнси передумала.
Только что принесли газету - разносчик как раз исчезал за поворотом. Она
подняла ее и, поежившись от порывистого ветра, поспешила в кухню. Она
включила конфорку под еще теплым кофейником и, сгорая от нетерпения, быстро
пролистала до второй секции, где была ее любимая рубрика.
Ее глаза впились в кричащий заголовок и фотографии - все фотографии: и
ее, и Карла, и Роба Леглера, ее с Питером и Лизой... Они всегда так
доверчиво жались к ней. В ушах загудело, она ясно вспомнила момент, когда
сделали этот снимок. Их фотографировал Карл.
"Не обращайте на меня внимания, - сказал он. - Представьте, что меня
здесь нет". Но дети знали, что он здесь, и прижались к ней, а она смотрела
на них сверху вниз. Ее руки лежали на их шелковистых темных головках.
- Нет... нет... нет... нет!..
Ее тело выгнулось от боли. Она протянула трясущуюся руку, задела
кофейник, опрокинула, механически поставила на место, не обращая внимания на
жгучие брызги.
Нужно сжечь газету. Майкл и Мисси не должны ее увидеть. Вот решение.
Она сожжет газету, чтобы никто ее не прочел. Нэнси бросилась к камину в
столовой.
Камин... он больше не веселый, не теплый, не уютный. Потому что нет ей
пристанища... и никогда не будет. Она скомкала газету и дрожащей рукой взяла
коробок спичек с каминной полки. Облачко дыма, язычок пламени - и газета
вспыхнула. Нэнси засунула ее между поленьев.
Все на Кейпе читают эту газету. Они ее узнают... все ее узнают. На этой
фотографии ее ни с кем не спутаешь. Она даже не помнит, видел ли ее
кто-нибудь после того, как она отрезала и перекрасила волосы. Газета уже
ярко горела. Нэнси смотрела, как пылает, обугливается и морщится фотография
с Питером и Лизой. Оба они мертвы, и лучше бы ей быть с ними. Ей негде
спрятаться... или забыть. Рэй позаботится о Майкле и Мисси. Завтра в детсаду
дети будут смотреть на Майкла, шептаться, тыкать в него пальцами.
Дети. Она должна спасти детей. Нет, забрать детей. Вот что. Они
простудятся.
Шатаясь, Нэнси побрела к черному ходу и открыла дверь.
- Питер, Лиза! - позвала она. Нет, нет! Майкл и Мисси - вот ее дети. -
Майкл, Мисси! Идите сюда. Сейчас же в дом! - ее крик сорвался на визг. Где
же они? Она выскочила во двор за домом, не замечая холода, кусавшего сквозь
легкий свитер.
Качели. Они, должно быть, слезли с качелей. Наверное, пошли в лес.