"Мэри Хиггинс Кларк. Любит музыку, любит танцевать" - читать интересную книгу автора

Еще одно последствие этой гнусной передачи, взорвался Крис. Эти
дурацкие письма. Кто только их ни писал - начиная психами, предлагающими
провести спиритические сеансы, и кончая людьми, выпрашивающими деньги за
обещание молиться.
- Ну зачем ты читаешь всю эту чушь? - говорил он. - Ты же мучаешь
себя.
- Крис, это письмо не такое. Тут написано, что в память о Нэн вечером
19 февраля умрет еще одна девушка, танцовщица из Манхэттена. И точно так
же, как умерла Нэн. - Грета Шеридан заговорила громче: - Крис, а что, если
это серьезно? Мы можем что-нибудь сделать? Мы можем кого-нибудь
предупредить?


Дуг Фокс надел галстук, тщательно завязал узел и стал внимательно
рассматривать себя в зеркале. Вчера он ходил на массаж лица, и кожа его
заметно посвежела. Благодаря укладке его редеющие волосы казались густыми,
а оттеночный шампунь совершенно скрывал легкую седину, пробивающуюся на
висках.
"Симпатичный парень", - убедился он, с удовлетворением отметив, как
накрахмаленная белая сорочка облегает его мускулистый торс и стройную
талию. Он потянулся за пиджаком, тонкая шотландская шерсть была приятна на
ощупь. Темно-синяя ткань в узкую полоску отлично сочеталась с мелким
красным рисунком на французском галстуке. С ног до головы он выглядел
именно так, как и должен выглядеть преуспевающий банкир, уважаемый
гражданин Скарсдейла, верный супруг Сьюзан Фроли Фокс, отец четырех
очаровательных отпрысков.
Никому бы и в голову не пришло заподозрить, подумал Дуг с
удовлетворением, что он ведет и другую жизнь, жизнь холостого свободного
художника с квартирой в Лондон Террас на Двадцать третьей улице в западной
части города, где, слава Богу, никто никого не знает, да уголком в
Полинге, да новым комби "вольво".
Дуг последний раз взглянул на себя в большое зеркало, поправил уголок
платка, выглядывающего из кармана. Осмотревшись вокруг и убедившись, что
ничего не забыл, он направился к двери. Спальня его всегда раздражала.
Черт знает что, эту комнату оформлял один из лучших дизайнеров, тут стоит
старинная французская мебель, а Сьюзан каким-то образом умудряется
превращать ее в некое подобие чулана. На пуфике грудой навалена одежда,
серебряные безделушки в беспорядке раскиданы по всему туалетному столику,
к стене прикреплены детские рисунки. "Скорее бы выбраться отсюда", -
подумал Дуг.
На кухне царил обычный бедлам. Тринадцатилетний Донни и
двенадцатилетняя Бет запихивали в рот еду. Сьюзан подгоняла их на автобус.
Малыш в мокрых штанишках ковылял по кухне, хватаясь за все липкими
ручонками. Триш ныла: она не хочет сегодня идти в детский сад, а хочет
остаться дома и смотреть с мамой передачу "Все мои дети".
Сьюзан была в старом фланелевом халате, надетом на ночную рубашку.
Когда они поженились, она была очень хорошенькой. А теперь так опустилась.
Она улыбнулась Дугу и налила ему кофе.
- Будешь блинчики или еще что-нибудь?
- Нет. - И когда прекратят его закармливать? Малыш попытался обнять