"Саймон Кларк. Вампиррова победа (ужастик)" - читать интересную книгу автора

быть здесь, сказала она самой себе. Мне здесь не место.
Как будто этими словами она могла изменить прошлое. Ну ладно, в школе
она была умненькой; она получала призы за успехи в учебе. В университете
она учила английский язык и литературу. Она отхватила место редактора на
телестанции в Лондоне. К двадцати пяти годам она была на шаг от того,
чтобы появиться перед камерой как соведущий программы "Бизнес сегодня
вечером", - и вот тут-то все пошло кувырком. Внезапно умерла ее мать.
(Отец нашел мать на полу - с расширенными глазами и уже холодную - на этом
самом бетонном полу в подвале. В руках ее была зажата щетка, причем сама
щетка, а не ручка.) Электра приехала домой на похороны. Потом, в тот день,
когда она должна была возвращаться в Лондон к своей блестящей карьере (и к
ожидавшему, чтобы его забрали, ее ярко-синему "порше", который она
заказала у поставщика в Хэмпстеде), отца хватил удар.
У нее не было ни братьев, ни сестер, которые могли бы помочь, поэтому
она взяла на себя управление гостиницей и фактически помахала
телевизионной карьере ручкой. Следующие полгода отец уже не вставал с
постели: не мог говорить, не мог сам дойти до туалета, не мог даже
произнести букву "р".
- Элеква. Не тевяй тут вэемени звя. Тебя ждет вабота, - говорил -
или, во всяком случае, пытался сказать - он, с трудом выталкивая слова
сквозь парализованные перекошенные губы.
- Не волнуйся, папа. Как только мы найдем управляющего, я вернусь в
Лондон.

***

Отец умер полгода спустя, в один год с матерью. Она смотрела, как
гроб опускают в землю, а в ушах у нее стоял его голос: "Не плачь из-за
меня, Элеква. Поставайся не плакать".
Она так и не нашла управляющего. И десять лет спустя она была все на
том же месте, в этой паршивой гостинице. Карьера на телевидении была раз и
навсегда похоронена вместе со старым добрым папой. Не такое уж ценное
имущество эта гостиница, она скорее вирус у нее в крови, который только и
ждал, чтобы проснуться. Шум в подвале по ночам - этого хватило бы, чтобы
свести с ума и святого, черт побери. Спасибо, мама, спасибо, папа. Почему
вы просто не вогнали мне кол в сердце, когда я родилась, и не покончили с
этим? Внезапный приступ горечи застал ее врасплох. Глаза защипало, сжав
зубы, она обнаружила, что вонзает ногти себе в ладони.
Внезапно она двинулась вперед в спустившиеся тени в конце подвала,
туда, где он сужался и сужался, чтобы превратиться в узкий проход в...
В никуда, Электра. Он никуда не ведет. Это тупик...
(Как и твоя жизнь, дружок.)
Теперь ей ничего не было видно. Холодно и жесткий пол под ногами. И
железная дверь, которая так пугала ее в детстве.
И ее мать эта дверь тоже пугала. ("Я слышу шум по ту сторону двери, -
говорила мать. - Иногда мне кажется, я слышу, как там за дверью кто-то
ходит". Отец со смехом отмахивался от ее слов, говоря, что по ту сторону
двери ничего нет, кроме заброшенной части подвала.)
В день смерти мать утверждала, что слышала шум в подвале.
Найдена мертвой в подвале. Она умерла в одиночестве. Была уже