"Артур Кларк, Джентри Ли. Сад Рамы ("Rama" #3)." - читать интересную книгу автора

"равномерного ускорения", как именует ее Ричард (когда все вокруг
содрогается и ходит ходуном, однако можно кое-как жить), сменяется
рывками, когда, по мнению мужа, корабль ускоряется, превышая при этом
одиннадцать "g".
В это время все мы находимся в баке. Интенсивные ускорения повторяются
и занимают чуть менее восьми часов в цикле, длящемся двадцать семь часов
шесть минут. Вполне очевидно, что это время предназначено для сна. Через
двадцать минут после погружения в бак крошечные фонарики над головой
гаснут, и мы погружаемся в полную тьму, нарушаемую лишь за пять минут до
окончания восьмичасового интервала.
По словам Ричарда, мы улетаем прочь от Солнечной системы. Если ни
интенсивность, ни направление маневра не изменятся, через месяц мы будем
удаляться от" Солнца со скоростью, превышающей половину скорости света.
- Куда же мы летим? - поинтересовался вчера Майкл.
- Рано говорить, - отозвался Ричард. - Пока ясно одно - мы мчимся от
дома с невероятной скоростью.
Температуру и плотность жидкости в баке подбирают каждый раз в точном
соответствии с параметрами наших тел. И лежа в темноте, я не ощущаю
ничего, кроме едва заметной силы, придавливающей меня книзу. Память вечно
напоминает, что я нахожусь внутри устройства, защищающего тело от
воздействия ускорения, однако отсутствие ощущений постепенно заставляет
вовсе забывать о теле. Тогда и начинаются галлюцинации. Получается, что
для функционирования моему мозгу необходим какой-то сенсор. Когда я не
ощущаю ни звуков, ни света, ни вкуса, ни запаха, ни боли, деятельность его
разлаживается.
Два дня назад я попыталась обсудить этот вопрос с Ричардом, однако он
поглядел на меня, словно на сумасшедшую. У него никаких галлюцинаций не
было. Свое время он проводит в "сумеречной зоне" (так он называет свое
состояние), пограничной между сном и бодрствованием, за вычислениями,
составлением воображаемых карт Земли, даже заново переживает памятные
сексуальные впечатления. Он вполне _управляет_ своим мозгом и в отсутствие
сенсора. Поэтому мы настолько различны. Избавившись от обязательной
обработки информации, поступающей с миллионов клеток моего тела, мой ум
стремится отыскать собственный путь.
Галлюцинации обычно начинаются с того, что в окружающей меня тьме
появляется яркая красная или зеленая точка. Она растет, становится пестрой
- к ней добавляются чаще всего желтый, синий и пурпурный цвета. Каждый из
них образует собственный узор, быстро расползающийся по всему полю зрения,
преобразующемуся в картину калейдоскопа. Она разрастается ускоряясь, сотни
полос и пятен сливаются в едином цветовом взрыве.
И посреди бури красок всегда появляется изображение. Сперва я не могу
разобрать подробностей - фигурка или фигурки невелики, словно бы
расположены где-то далеко-далеко. Придвигаясь ближе, изображение несколько
раз меняет цвета, тем самым делаясь ирреальным, приобретая некий
сюрреалистический оттенок и каждый раз путая меня. Почти в половине
случаев я вижу или свою мать, или самку гепарда, или львицу, в которых
немедленно узнаю ее же. И пока я только наблюдаю, не пытаясь общаться с
матерью, она остается в меняющемся изображении, однако стоит лишь
попытаться вступить с ней в контакт, мать или животное, которым она
представляется, немедленно исчезает, вызывая в душе моей чувство потери.