"Корней Чуковский. Мой Уитмен" - читать интересную книгу автора

всеравенства, всетождества он мечтает заразить и нас. Охваченный этим
чувством, он начинает твердить, что всюду его двойники, что мир -
продолжение его самого: "Я весь не вмещаюсь между башмаками и шляпой..."
Мои локти - в морских пучинах.
Я ладонями покрываю всю сушу.
...
О, я стал бредить собою, вокруг так много меня!..
О гигантской Ниагаре он пишет, что она - как "вуаль у него на лице".
Для него не преграда ни времена, ни пространства: лежа на песке своего
Долгого острова, он, янки, шагает по старым холмам Иудеи рядом с юным и
стройным красавцем Христом.
Доведя до последнего края это фантастическое чувство - чувство
равенства и слияния со всеми, - он порывисто, с раскрытыми объятиями
бросается к каждой вещи и каждую словно гладит рукою (ведь каждая - родная
ему!) и сейчас же торопится к другой, чтобы приласкать и другую: ведь и эта
прекрасна, как та, - и громоздит, громоздит на страницах хаотические груды,
пирамиды различнейших: образов, бесконечные перечни, списки всего, что ни
мелькнет перед ним - каталоги вещей (как не раз утверждали враждебные
критики), - веруя в своем энтузиазме, что стоит ему только назвать эти вещи,
и сами собой неизбежно возникнут поэтические образы, краски, широкие и
вдохновенные чувства.
Вот, например, его поэма "Привет миру", озаглавленная по-французски
"Salut au Monde!":
"О, возьми меня за руку, Уолт Уитмен, - обращается он к себе. - Сколько
быстро бегущих чудес! Какие видения и звуки!.. Что это ширится в тебе, Уолт
Уитмен?.. Что это там за страны? Какие люди, что за города? Кто эти
младенцы, - одни спят, а другие играют. Кто эти девочки? Кто эти женщины?..
Какие реки, какие леса и плоды? Как называются горы, что высятся там в
облаках? Неужели полны жильцов эти мириады жилищ?. - Во мне широта
расширяется и долгота удлиняется... Во мне все зоны, моря, водопады, леса,
все острова и вулканы..."
Вызвав в себе этот экстаз широты, он вопрошает себя:
- Что ты слышишь, Уолт Уитмен?
И отвечает на целой странице:
- Я слышу кастаньеты испанца... я слышу, как кричат австралийцы,
преследуя дикую лошадь... я слышу, как вопит араб-муэдзин на вышке своей
мечети... я слышу крик казака... я слышу голос еврея, читающего псалмы и
предания... я слышу сладкозвучные эллинские мифы и могучие легенды римлян, я
слышу... я слышу...
Исчерпав в таком каталоге всевозможные звуки, характерные для разных
народов, поэт задает себе новый вопрос:
- Что ты видишь, Уолт Уитмен? И начинается новый каталог:
- Я вижу огромное круглое чудо, несущееся в космических просторах, я
вижу вдали - в уменьшении - фермы, деревушки, развалины, тюрьмы, кладбища,
фабрики, замки, лачуги, хижины варваров, палатки кочевников; я вижу, как
изумительно быстро сменяются свет и тьма; я вижу отдаленные страны... Я вижу
Гималаи, Алтай, Тянь-Шань, Гаты; я вижу гигантские выси Эльбруса, Казбека...
я вижу Везувий и Этну, я вижу Лунные горы и красные Мадагаскарские горы... я
вижу парусные суда, пароходы, иные столпились в порту, иные бегут по воде...
иные проходят через Мексиканский залив, иные - мимо. мыса Лопатки... иные