"Елена Чудинова. Лилея" - читать интересную книгу автора

пристали, не был, однако ж, вовсе необитаем. Выше по склону лепилась к скале
сложенная из сколков того же бурого гранита живописная хижина без одной
стены, роль коей играла самое скала. Взобравшись чуть выше хижины по склону,
можно было ступить на черепичную крышу и подойти к трубе.
- А что, удобно дымоход чистить, - прозаически заметила Параша.
Взбежавши по узкой тропинке (хоть после зыбкой воды ноги и ступали не
вполне уверенно), путники приблизились к скромному приюту.
В очаге дотлевали угли, изобличая недавнее присутствие человека. У
стены, той, что подарила Натура, освободив немало дней человеку от борьбы с
гранитом, были свалены вязанки вереска, покрытые козьими шкурами. Ну да,
откуда здесь деревянная мебель, на самом-то острове ничего не растет.
Пол был выложен плитами, что могло б показаться излишней роскошью,
когда б одна из плит, со свету это не враз удалось разглядеть, ни была
сдвинута в сторону, открывая начало лестницы, ведущей в черный лаз.
- Скалы делают нас беспечными о своей безопасности, - усмехнулся Ан
Анку, следуя вниз вослед за проворным мальчиком.
Ни тот, ни другой не подумали запастись факелами, да Нелли уже и видела
далекие отсветы огня там, откуда доносился гул голосов.
Двигаясь в черном проходе, куда лестница опустилась, то ли на свет, то
ли на голоса, Ан Анку, Ле Ноах, Параша, Катя и Нелли, шедшая последней, все
отчетливей улавливали, что голоса сплетаются в песню.
- Пьем здоровье Его Величества!
Сдвинем бокалы, фа-ла-ла-ла!
Старые вина в изрядном количестве,
Сдвинем бокалы, фа-ла-ла-ла!
Песня теперь гремела, подхваченная камнем. Огромный скальный зал,
освещенный неровными сполохами факелов, казался залом рукотворного замка.
Стесненность в дереве восполняли натянутые кое-где яркие ткани и ковры,
превращавшие также лежбища из ветвей в диваны и оттоманки. Строем стояли
десятки ружей - дорогих, с резным ложем и перламутровыми накладками, и самых
простых, старого образца.
- А тот, кто за это не пьет,
Пусть крюк в потолок вобьет!
Желаем ему удавиться,
И в ад прямиком провалиться!
Огромная ледяная колонна, с бочку в обхват и в два человеческих роста,
служила службу самую хозяйственную: внизу была она обставлена кадками с
рыбою, маслом, битой птицей. Пламя играло в ее хрустальных боках.
Каменная глыба служила столом, за которым и расположились на вереске
люди. Крестьяне? Дворяне? По одежде было не разобрать.
Белокурый красавец, сущий Аполлон щасливой наружностью, поднимал
роговый кубок: козья куртка его была накинута поверх тончайших кружав
батистовой сорочки.
Бородатый мужик, мирно спавший в стороне, невзирая на весь шум,
укрывался во сне парчовым камзолом.
При свете поставленной на бочонок восковой свечи в грубом подсвечнике
какой-то вовсе немолодой человек столь же безмятежно делал грифелем записи в
небольшую книжку.
- Пусть будут крепки полки,
С позором бегут враги! - завел белокурый Аполлон, превосходно