"Елена Чудинова. Лилея" - читать интересную книгу автора

на мокром ворсе, опрокинутые стулья и умывальник на боку... Мальчик отчаянно
сражался, один-одинешенек.
На карете не сбежать от верховых, а главное - карета, в отличье от
всадника, не может свернуть в лес. Дороги наперечет, разбойники глупцы.
Елена отщипнула загнувшийся фитилек оплывшей, вовсе нецерковной
свечи... Ничего, сейчас нагонят негодяев, вернут Романа, тогда можно будет
спокойно сделать все, что можно еще сделать для Филиппа... Прибрать тело,
позвать священника, затеплить свечи, распорядиться, чтоб сняли мерку для
гроба...
Нет! Для чего, для чего ж ты говорил, что не оставишь меня, трижды
повторил, что не оставишь! Трижды повторил, для чего, любезный друг? Для
чего ты это говорил? Для чего обнадеживал, неужто мне и так мало горя?
Елена заломила руки. Нет, не надобно сейчас думать о том, нето она не
сдюжит. Смятенье в душе, нету сил молиться. Пусть сперва воротят Романа...
Так о чем думать, когда молиться не можешь? Вспоминать, как
повстречались с Филиппом впервые? Нелли была тогда в наряде мальчишки, и
называлась Романом Сабуровым, а настоящего Романа Сабурова еще и на свете не
было. И Катька была одета слугою, а назвалась она Платон. Уж тем боле не
было настоящего Платона де Роскофа, названного в память о далекой теперь
подруге. Роман и Платон, Платон и Роман, именины в один день. Филипп сказал,
опасность грозит Платону, но для чего врагам Роман? Он вить никак не франк,
какое дело до него гадким галлам?
Земля Франции, напоенная кровью франков, теперь опять станет Галлия, по
названью ли нет, неважно. Верно вовсе мало осталось родов, в коих франкская
кровь над галльской восторжествовала, либо чистых франкских, коли те могут
охотиться за последними каплями по иным пределам. Но Роман-то - русский
мальчик!
Неужто... Елена вздрогнула. Есть тайна, кою знать Роман мал еще, и коей
родители вовсе не узнали. Он родня, хоть и не прямой потомок Царевича
Георгия.
Не сходится, глупость! Коли франкмасоны галльские знают о Царевиче, так
должны знать и то, что у Царевича Георгия сотни прямых потомков, там, далеко
на Алтае.
Роман, как и самое Нелли, даже не Рюрикович, седьмая вода на киселе.
Очень можно поверить, что те захотели по своим каким-то тайным причинам
извести и род Царевича Георгия, да только тут не с Романа надобно начинать.
По всему выходит, что Роман им не надобен. Зачем тогда похищали? Ты бы
должен сообразить, любовь моя, скажи мне, зачем?
Филипп уж никогда ничего не скажет. Нелли придется разбираться самой.
Она разберется, коли больше некому.
Мальчишками они с Катькой нарядились тогда, пустившись за
драгоценностями Сабуровых, присвоенными демоном Венедиктовым. В те давни дни
Нелли обладала редким по силе даром дактиломантии. Родовые камни читала она
как книгу, из них узнала и о Соломонии Сабуровой, матери Царевича. Но чтобы
проникнуть в тайну жизненной силы Венедиктова, с волшебным даром Нелли
пришлось поступить так, как вовсе не положено с такими свойствами поступать.
Параша усилила его вдесятеро, сварив нехорошее зелье. Выпив зелье, Нелли
мало не отдала Богу душу, но все ж сделалось ясным, как истребить
Венедиктова, настоящим именем финикийского Хомутабала. Не через месяц и не
через два, воротясь домой после расправы над демоном, Нелли стала примечать,