"Елена Чудинова. Лилея" - читать интересную книгу автора

домика, в полной мере плохенького и неприглядного. В руке его блеснул
громадный ключ работы, поди, домашнего кузнеца.
Парадная дверь была с крыльцом, ступенек на семь, только вот вели оне
не вверх, а вниз. Впрочем, иначе и не понять бы было, как в первом этаже
распрямится не карла. Второе жилье было только с тыльной стороны дома,
маленькое, небось в одну горницу размером.
- Сие было обиталище дяди моего, Дени де Роскофа, - со странной
усмешкою уронил Еленин свекор.
Они прошли в помещение, мало чем отличное от жилищ простого люда: прямо
от двери шла кухня, служившая и столовой. Синим грабителям едва ли было, на
что тут польститься: оловянная и глиняная утварь, крашенная черной краскою
старомодная мебель, неудобная даже на вид. Ни единой книги, впрочем, едва ли
книга могла бы составить объект алчности санкюлотов.
- Здесь ничего не менялось с тех пор, - сказал господин де Роскоф,
снимая свою шляпу. - Дядя, кстати сказать, был неграмотен. Ну да пустое. Ан
Анку, обратися покуда к долгу гостеприимства, насколько вообще способен
оказать таковое молодым женщинам холостяк, к тому ж в условиях военных. Мне
же есть разговор с моей невесткою.
- Хорошо, монсеньор! - весело отозвался шуан. - Сдается мне, что еще
один бочонок того славного сидра, что принц Ларошжаклен прошлый раз зарыл во
дворе под водорослями, превосходно нас дождался.
- Или ты хотела бы восстановить силы, дитя мое? - Господин де Роскоф
пытливо взглянул на Елену.
- Я спала в экипаже, едва ль есть время спать больше. Я в распоряжении
Вашем, батюшка.
Буковая крутая лесенка, по которой поднялись наверх господин де Роскоф
и Нелли, нещадно скрипела. Они оказались в небольшой горнице в два окна. Оба
эти окна открывали, как увидала она, едва господин де Роскоф снял ставни,
океан, переливающийся оттенками ртути и индиго, хризолита и свинца. Ради
такого вида можно стерпеть и многоугольную черную мебель, и скрипучий пол!
- Окна эти из города не видны, - пояснил господин де Роскоф. - Нужды
нет сидеть в темноте. Комната мала, неправда ль? Даже меньше, чем должна бы
быть, только этого не видно. Гранитные дома наши так кривобоки и неуклюжи,
что сие мудрено заметить. А вот кого хотел я показать тебе при дневном
свете.
Следуя указанью руки свекра, Елена подняла глаза. Со стены глядел на
нее запечатленный живописцем конца прошлого столетия мужчина лет тридцати
пяти в трехчастном парике и черном камзоле с блондами. Лицо сего показалось
ей знакомо. Нет! Чужое лицо, но схож с Филиппом ровно старший его брат. Еще
б знать, какого цвету волоса его под черными чужими космами. Скорей всего
вить темнорусы. Таков же, должно быть, был в младые годы и господин де
Роскоф. Только ни у Филиппа, ни у господина де Роскофа не было столь
неприятной складки губ, слишком тонких для человека молодого. Взгляд его был
не меньше пронзителен, чем у свекра, только во взгляде господина де Роскофа
ни разу не примечала она эдакой холодной обжигающей злобы. Взгляд свекра
тоже захватывал на три аршина под землею, да только как-то иначе. Катька бы
сказала, что у этого глаз дурной. Полно, не фантазии ли сие беспочвенные?
Сей предок - кавалер двух орденов, хоть она и не знает каких. Почтенный,
быть может, человек.
- Таким я его не видал, - сказал господин де Роскоф. - Моя ребяческая