"Елена Чудинова. Гардарика (историческая сказка) " - читать интересную книгу автора

Воротившись к себе, я принял человеческий облик, и отправился
осматривать Киев. Показать его мне вызвался княжич Всеволод Ярославич,
мальчик на полтора года старше меня. Мы приятно провели весь вечер в
обществе друг друга, я убедился при этом, что молва не зря приписывает
Всеволоду Ярославичу необыкновенную ученость. Тихий и застенчивый, Всеволод
знал уже четыре языка и изучал пятый...
Теперь уж смог я получить разъясненья всему, что повидал в воробьином
полете. Самая большая улица, что круто стлалась вниз от высокого места, где
теснились княжеские и боярские палаты, звалась Боричевым ввозом. Тяжел был
тот ввоз! Навстречу нам двигались нагруженные подводы, и влекшие их
широкогрудые кони ступали неспешно. Мышцы могучих животных говорили о
напряжении всех сил. Даже люди, идущие вверх налегке, порой останавливались,
чтобы отереть лоб и перевести дыхание. Вниз же шагалось быстро, почти бегом.
С обеих сторон обступившие Боричев дома стояли тесно, да не вровень. Каждый
хозяин мог при желаньи полюбопытствовать, глядя в боковое верхнее окошко:
хорошо ли настлана крыша соседа слева? Однако ж стоило погодить бранить
работу, ведь столь же придирчиво мог обозреть и твою крышу сосед справа.
Крутой спуск был длинен, обрываясь вдали тем, что с первого взгляду
показалось мне пересохшим лесом. Высоченные голые стволы - куда ни кинь
взгляд. Хорошо, что я удержался от глупого вопроса, отчего сухостой не
вырублен? Сперва мне сделалось ясным, что с его стороны гуще доносится
людской шум. Некоторые из стволов двигались.
- Вот так пристань!!
Да уж, не стыдно было мне призваться перед доброжелательно довольным
княжичем, что ничего подобного я не видал отродясь. Редко задерживалось в
нашем скромном Ведове у причалов более полудюжины больших ладей. Здесь же
таковых - под высокими парусами, большею частью спущенными, с рядами гребцов
на огромных веслах, толкалось на серебристо серой воде не меньше, чем людей
на берегу! Ну, допустим, все же меньше. Однако же берег был весь полон
людьми, суетившимися около судов, а Днепр сиял по стремнине своей светлым
простором.
Смешенье языков здесь стояло такое, словно строили Вавилонскую башню.
Ему вторило разнообразье одежд. Одеянья изобличали чужеземцев, даже когда те
молчали. Кого тут только не было! И разодетые в слишком тонкие, слишком
яркие ткани смуглые люди с Востока, и беловолосые варяги, не отставшие от
обычая носить на плечах волчьи и медвежьи шкуры, зверьей мордою на правое
плечо. Волки и медведи глядят самоцветами вместо глаз. Самоцветы в рукоятях
двуручных мечей. У варяг вид не торговый.
- Гаральдова дружина, - пояснил Всеволод. Будучи старше меня, он тем не
менее держался со мною не на равных, но как подобает княжичу с князем, даже
коли князь под рукою его собственного отца. Я догадывался отчего-то, что не
только одна благовоспитанность им руководила. Ученому юноше, поди, скучно и
с ровесниками, не то, что с младшими. Долг гостеприимства - одно дело, а
дружиться Всеволод не хотел. Невелика печаль! Настоящего друга, друга на всю
жизнь, я уж обрел. Мне ж лучше, не проговорюсь ненароком например в том, что
уж слыхал о прибытии Гаральда.
- Тот самый герой, князь Гаральд Гардрад? Неужто он в Киеве?
- Прибыл князь к старшей сестре моей, Елизавете. Третий раз свататься
будет, и, все чают, на сей раз дело промеж ними сладится. Он воротил себе
стол, так что у отца нету боле причин отказывать храбрецу в руке дочери.