"Елена Чудинова. Комедия Чернильницы " - читать интересную книгу автора

что-нибудь в пластике менуэта.
Персонажи: два "благородных отца" - тучный рослый сангвиник и маленький
холерик, пребывающие в многолетней ссоре. Разумеется, примиряются в финале.
Две девицы - кокетка и синий чулок. Два молодых человека самого благородного
образа действий. Эти четверо образуют любовные пары, которые
перераспределяются к финалу. Второстепенные персонажи - субретка и еще один
молодой человек, балагур, коль скоро не главный герой. Комический
англичанин, объясняется на неизъяснимом наречии. Еще несколько человек
массовки.
Объем: 1,6 а.л.


ПОСВЯЩЕНИЕ

любезной графинюшке Наталии Романовне Альбрехт, из подаренной Вами
чернильницы извлеченная


ЗАМЕЧАНИЯ ДЛЯ ГОСПОД АКТЕРОВ

Автор не питает иллюзий в отношении того обстоятельства, что
сценическая постановка сей безделки потребует титанического труда. Утешить
тут может только одно: результат должен явить нечто действительно доселе не
виданное.
На два аспекта хотелось бы обратить сугубое внимание: на пластику и
речь.
Пластика. Само собой, что все движения подчинены ритму менуэта. Каждая
перемена позы значительна, все жесты гротескны. Изящество роскошного века
достигается ощущением, что по сцене движутся вообще не живые люди, а
раскрашенные фарфоровые статуэтки. Комедия должна быть сыграна в фарфоре.
Речь. При первых прочтениях будет вне всякого сомнения казаться, что
большинство фраз неудобны, что на них просто недостает, в конце концов,
дыхания. К риторическим оборотам века того необходимо в буквальном смысле
придышаться. Уловив же их навороченную ритмику, начинаешь находить настоящее
удовольствие в достижении патетического эффекта. Модуляции должны быть
предельно богатыми, артикуляция - четкой до ненатуральности. Так трудно
передать голосом все нарочно начертанные в тексте "щастье" вместо "счастье",
"вить" вместо "ведь", "сериозно" вместо "серьезно"! Но без этого пропадет
аромат эпохи.
Если исполнитель роли Джонстона обладает безупречным оксфордским
произношением, ему следует о том забыть начисто. При появлениях Джонстона
комедия переходит в буффонаду, английского языка там как бы и вообще нет,
его следует исполнять просто как бусурманскую тарабарщину.
Не случайно написаны по-русски и французские фразы. Здесь, правда, уже
не буффонада, но просто намек, что французское должно быть "с
нижегородским". Безупречный французский выговор также убьет весь комизм.


ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: