"Андрей Черноморчемко. Интерферотрон Густава Эшера [NF]" - читать интересную книгу автора

давно исключили потребность в медицине, а эпизодические функциональные
расстройства по мере возможности устранялись органомеханиками. В отличие
от нее, Густав глубже знал историю, хотя это и не имело прямого отноше-
ния к его профессии. Поэтому он всегда с легким содроганием входил в
собственный дом, где мебель угрожала рассыпаться (очень дорогой, куплен-
ный по случаю гарнитур, выпускавшийся на территории под названием "Мол-
давия" в 1970-х годах), в углу громоздился огромный пыльный рояль
Smirnoff с полопавшимися струнами и почерневшими клавишами, а на стене
висел аутентичный, но полностью выцветший календарь за 1997 год с изоб-
ражением неведомой девушки по имени Шифер.
Эвелина помогала Густаву раздеться, и, пока он принимал душ, разводи-
ла в камине огонь и подогревала на нем побитые молью и истоптанные за
последние двести пятьдесят лет множеством пахучих ног теплые тапочки му-
жа. Она знала, что так было принято в стране, именовавшейся Англия, и
свято соблюдала этот ритуал каждый вечер, хотя ее тошнило слегка от ис-
парений, распространявшимися двумя мохнатыми и туповатыми заячьими мор-
дочками с обтрепанными ушами. Густав же всегда с трепетом просовывал в
заячьи недра свои конечности, подозревая, что в их глубинах гнездится
какой-нибудь древний свирепый грибок, который в один прекрасный день
разъест ему ноги по самый пояс. Однако он и заикнуться не смел насчет
покупки обычных шлепанцев, наверняка стоивших раз в двадцать дешевле
этой раритетной рвани.
- Чаю, дорогой?
- Да, дорогая.
Их диалоги своей скудостью напоминали древние телевизионные сериалы.
В принципе говорить им особенно было не о чем; они часто ощущали необя-
зательность своих отношений. Оба были достаточно обеспеченны, до брака
каждый был вполне независим, да и сам институт супружества за истекшие
годы подвергся столь значительной эрозии, что многими воспринимался как
курьезный пережиток и чаще всего сводился к недолговечному совместному
проживанию. Необходимость семейных связей для воспроизводства потомства
была отвергнута всем бурным ходом развития генной инженерии и компьютер-
ных технологий. На пересечении этих двух наук, начиная с 2075 года, поя-
вилась возможность считывания полного биологического кода любого индиви-
дуума с последующей генерацией, что сделало бессмысленными преступления
против личности и в общем-то отменило смерть: при подаче заявки в бли-
жайший биопункт о гибели или естественной кончине кого-либо из родствен-
ников через два дня приезжала точная копия усопшего, здоровая и помоло-
девшая. Процесс в дальнейшем был еще более автоматизирован благодаря
вживлению в черепную коробку радиобуйков, начинавших подавать сигналы в
случае прекращения жизнедеятельности хозяина, и новый экземпляр изготав-
ливался и отсылался автоматически.
Спустя пятнадцать лет параметры каждого жителя планеты были внесены в
центральный банк биоданных. Это позволило с абсолютной точностью предс-
казывать характеристики потомства, а еще через двадцать лет успехи хими-
ческого синтеза привели к появлению первых полностью искусственных де-
тей: потенциальная мать выбирала отца по каталогу и через три дня полу-
чала ребенка требуемого возраста (от одних суток до 15 лет), вычисленно-
го программным способом на основании кодов обоих "родителей" и полностью
выращенного фабричным способом из органического киселя. Поскольку отцом