"Бранко Чопич. Ноги в поле, голова на воле" - читать интересную книгу автора

своих брюк, а тот с полной серьезностью подтвердил:
- Прекрасные ноги, ровные, как две палки. Что это ты, Бранко, над ним
надсмехаешься!
- Да какой он Бранко?! - взбунтовался дед. - Это же Илья, Илька, Икета,
Ильяшка, Илькастик, Ильюшка-цыплюшка, Иканыч-тараканыч и всякое такое. Разве
не так?
- Не так, старикан. Бранко Гнедой, и больше никаких!
- Ну хорошо, раз ты Бранко, я все твое имущество передам твоему
младшему брату, - невозмутимо заметил дед. - И тот твой надел, и луг, и
коня, и фруктовый сад...
- Ну уж нет, я не допущу, чтобы все мое досталось этому пискле и
плаксе! - взвизгнул Илька. - Я ему покажу! Чтобы я в поденщиках надрывался,
а он чтобы в моей вотчине распоряжался? Пока я жив, не будет этого!
- Ну хорошо. Тогда пошли, уладим дело, - согласно кивнул дед. - Поди
попрощайся с хозяином.
Иканыч расцеловался с хозяином, с его женой и даже прослезился. Хозяин
подарил Иканычу новешенький тулупчик и сказал:
- Вот тебе, милок, это ты заработал за три дня службы, носи его на
здоровье.
- Да навещай нас при случае. В этом доме для тебя всегда место
найдется, - сказала жена хозяина.
- Ты смотри, как они тебя полюбили, - поражается дед.
- Как же это не полюбить этакое золото луженое? - проворковал Ильяшка
про себя.
Дома Ильку встретили объятиями и слезами:
- Где же ты, негодник, пропадал? Мы здесь умирали от страха за тебя!
Икета исподлобья оглядывает люльку с новорожденным и ворчит:
- Вижу я, как вы тут умирали, народили себе всяких самозванцев! А
увидев, как братишка сладко сосет материнскую грудь, Илька пропыхтел:
- Лопай, лопай, обжирайся, а Икета может и сухую корочку поглодать,
бедолага бедовый, горемыка горемычный.
Ни за что не хочет Икан смириться с появлением братишки. Дважды
заставали его за тем, как он, схватив младенца на руки, устремлялся с ним
через кукурузник к реке.
- Эй, малый, обратно! Куда это ты с ним направился?
- Хочу его бросить в кусты, пусть его лиса унесет! - с полной
откровенностью сознавался Илька, мстительно сверкая глазами.
Но вскоре одно необычайное происшествие примирило Иканыча с братом.
Вот как это было.
В один пасмурный и ветреный день мой двоюродный дед Ниджо взгромоздил
на плечи люльку и пошел к попу окрестить ребенка и дать ему имя. Когда вся
эта процедура была выполнена, дед Ниджо завернул в сельскую корчму угостить
крестного и прочее общество.
- Пейте, братцы, не жалейте! Я сегодня в честь младшего Чопича угощаю.
Компания загуляла в корчме, глядь, где-то к ночи является дед Ниджо
домой один, без ребенка. Бредет, спотыкаясь, дорогой и во все горло песни
орет, так что все кругом сотрясается, а люлька с ребенком исчезли без следа,
он их в корчме позабыл.
- А где Тодор, разрази тебя гром? - яростно накинулся на него мой дед.
- Какой еще Тодор, черт возьми?