"Владимир Чивилихин. Серебряные рельсы" - читать интересную книгу автора

он соглашался написать бесплатно любую бумагу, другие внушали своим
сыновьям, чтобы они не водились с этим "нехристем", потому что бабка у
него каторжанка и до самой войны получала из неметчины письма...
Докатился и сюда гром революции. Алтай заполыхал. Кошурниковы поспешили
в Томск, оставив Сашу свертывать хозяйство, заколачивать дом. Но сын не
вернулся домой. Отец кинулся разыскивать его. Бабы из ближайшего села
шепнули, что Санька-грамотей ушел с мужиками в партизаны, и отсоветовали
ехать в горы - там хозяйничала банда белогвардейца Кайгородова. Темнее
тучи отец приехал обратно.
Вернулся Александр, когда его уже перестали ждать. В грязном полушубке
и папахе с красной звездой он выглядел старше своих шестнадцати лет. Не
раздеваясь, он сидел в прихожей, пока сбегали за отцом. Тот шумно ворвался
в дом.
- Тише, тише, - освободился он от объятий сына. - Старые кости ломкие.
Как? Уже бреешься?
- Ага. Ну чего плакать-то, пап?
- И курить, чую, научился?
- Смолю почем зря!
- И водку пил?
- Нет. Самогон пробовал.
- А дело ладно ли делал?
- Кайгородова ликвидировали.
- Хорошо, потом расскажешь. Учиться думаешь, блудный сын?
- За этим и приехал.


К экзаменам Александр готовился самостоятельно и через два года упорных
занятий поступил в Томский политехнический институт. Каждое лето он бывал
у своих алтайских друзей и после первого курса привез оттуда девушку -
маленькую, черноглазую и пугливую. Молодые сняли комнату на окраине
Томска. Там всегда было шумно и весело. В ней постоянно торчали
однокашники хозяина. Уж больно артельский парень был этот Сашка Кошурников
- гитарист, хохотун и заводила.
Летом отцу не сиделось дома, и три года подряд он ездил с сыном на
Север, проектируя лесовозные дороги в бассейнах Вычегды, Мезени, Емцы.
Александр совсем отказался от отцовских дотаций, перешел на свои хлеба. За
комнатенку он не платил - зато всю зиму отапливал бесплатно большой дом, в
котором жил. Нередко уходил на ночь грузить лес на баржи или подметать
базарную площадь.
На первые самостоятельные изыскания Александра Кошурникова послали за
Томск, в сырые и сумрачные урманы.
В глухой таежной деревушке ему присоветовали хожалого старика.
- Есть дальше дорога, папаша?
- Шибко, однако, торная дорога, паря! - сощурился тот. - Мой отец лет
сорок тому с собакой прошел.
- Темнишь, старина! - засмеялся Александр. - Цену набиваешь. Мой отец
лет двадцать назад с проводником и помощником трех лошадей тут протащил.
- Сынок Николаича! - воскликнул засуетившийся старик. - Дак я ж с ними
и ходил! Как это я, старый пень, сразу не признал - такой же кучерявый и
ухватистый. Ради памяти родителя задарма проведу, Михалыч! Будешь деньги