"Владимир Чивилихин. Про Клаву Иванову" - читать интересную книгу автора

"Да, вы цените людей".
Глухарь понял, что надо уходить, мрачно сказал:
- Мать есть мать.
Конечно, инженер догадывался и потому на заседание месткома не
приходил. Что это он там пишет?
"А меня куда?"
- К рабочим.
"А оттуда?" - быстро написал Жердей.
Глухарь заглянул в блокнот, совсем завесил глаза бровями, отвернулся к
окну. Там все еще коптил небо какой-то паровоз. Клубы грязного цвета
вырывались из невидимой трубы, их тут же пронзало паром и вздымало. Дым
переваливал через крышу депо, затягивал двор.
- Стервец, - сказал Глухарь. Инженер вздрогнул, уставился на старого
котельщика. Тот смотрел в окно.
- Ну и стервец! - повторил Глухарь. - Сифонит, чтоб ему...
Инженер сорвал трубку, закричал в нее петушиным голосом:
- Дежурного по депо! Дежурный? Слушайте, сколько раз говорить надо?
Опять какой-то деятель кадит у вас под носом! Неужели ваши люди не знают,
где можно сифон открывать, где нет? Быстро!
Он бросил трубку на аппарат, закачался на стуле, загрустил будто,
рассматривая Глухаря. Тот глубоко затягивался дымом, стряхивал пепел в
ладонь. Сейчас он докурит и уйдет. Но вот старик закрыл почему-то лицо
ладонями, плечами дрогнул. "Смеется, наверно, что разыграл меня насчет
сифона, - подумал Жердей. - Нет, серьезен. Снова закуривает - значит, не
отбоярился я от него..."
- Ну так как же? - спросил Глухарь.
Инженер, не глядя на него, взял карандаш.
"Надоело. Понимаете, и так работать негде".
- Понятно дело. Мы бы этих девчат-технарей переселили, да женских мест
нету, - сникшим голосом сказал старик, окончательно убедившись, что дело
не выгорело. - А нам, думаешь, не надоело?
"Скорей бы коммунизм", - написал инженер и засмеялся.
Глухарь прочел, зашевелил бровями.
- Знаешь? - заговорил он. - Еще до войны работал у нас завклубом один
прохвост. В бильярдной вечно шарики катал. Он говорил так: "При коммунизме
лузы будут - во!"
Глухарь широко развел руки, заплевал цигарку, задумался... Инженер мог
бы, понятно дело, переселиться временно в общую комнату, все равно семью в
общежитие он не станет выписывать. С другой стороны, это тоже никуда не
годится, что главный инженер - без жилья, ведь не война!..
Война и мне почему-то часто вспоминается, да так ясно, будто вчера все
было. Как собирали с матерью прошлогоднюю картошку по пустым весенним
полям и добывали из нее черный крахмал - он был горьким и совсем не
скрипел; как возили на санках дерева из лесу для топки, и мать на бугре
все придерживала рукой сердце да ртом дышала; как депо получило премию
Комитета обороны, и все гуляли в клубе, а мы в ту ночь вдвоем с моим
слесарем Пашкой Козловым опустили на скат паровоз, и как через год мне
вместе с рабочими вручили значок "Ударнику сталинского призыва". Зал
смеялся, потому что у меня и сейчас рост средний, а тогда я был вообще от
горшка два вершка.