"Владимир Чивилихин. Про Клаву Иванову" - читать интересную книгу автора

ржал.
- Проморгалась? - спрашивал он, скаля зубы. - А ну покажь глаз-то! А ну
покажь! Проморгалась?
Клаве с самого начала не надо бы обращать на него внимания, однако он
прилипал как банный лист.
- Слушай, где ты взяла такие семафоры? - приставал он.
- Что?
- Да глаза! Синие, будто спиртягу подожгли, - нагибаясь, он заглядывал
под ее разлетные брови. - Вот я и спрашиваю: откуда ты?
- С Китата.
- Чудеса.
- Какие чудеса? - опять не поняла она.
- Вы же, чалдоны, все с татарами перемешаны!
Был он длиннорукий, зубастый и смелый - никого не боялся. Клава
обмирала, когда подходил к ее станку наш добродушный мастер, а этому
поругаться - одно удовольствие.
- Ты кто такой? - кричал он. - Мастер? А я рабочий! Понял? И ты еще мне
будешь права качать, когда я те сам качну! Почему сетки на стенке нету, а?
У девки волосы закрутит - всю жизнь будешь платить за уродство такой
красоты!..
Сетку поставили, а парень все ходил и надоедливо выспрашивал,
Проморгалась Клава или нет, будто ему не о чем больше было спросить.
Тамарка, худущая ласковая Тамарка, разузнала, что работает он на подъемке
гарнитурщиком, зовут его Петькой Спириным, но парень он плохой - срок
отбывал за хулиганство.
У Тамарки-то работка была ничего себе. Она затачивала в инструменталке
зубила и резцы. Красиво! Сыплются красные или белые искры, а она
посредине. По знакомству Тамарка снабжала Клаву самыми лучшими,
победитовыми сверлами. Она многих уже знала в депо и смеялась над Клавой,
которая уверяла, что никогда, наверно, не разберет отдельных людей среди
рабочих, потому что все они одинаковые и скучные.
Может, еще кто-то скажет - вот, мол, живут где-то посреди Сибири
неинтересные людишки, работают в грязном депишке, ну и пускай себе живут,
пускай работают, чего о них писать-то? Но я считаю, что нет на земле ни
одного человека, про которого неинтересно было бы рассказать. Нету! И
работ стыдных тоже нет. А деповский народ только с виду одинаковый:
посмотришь, когда идет толпой наша "деповщина", - совсем жуки большие
ползут, и вправду одинаково черные, блестящие; на самом же деле можно про
каждого свою историю рассказать.
Раз подруги решили осмотреть депо. Они сходили в "брехаловку", где
вечно стучат в домино машинисты и кочегары, побывали на промывке,
наполненной сырым теплым паром, прошли по синей окалине через кузнечный
цех, прокопченный наподобие деревенской бани, через котельный, колесный и
медницкую. Везде было тесно, грязно и шумно, как в механическом, даже еще
хуже.
На подъемке, куда сходились все цехи, было потише. Пахло тлеющим
тряпьем, керосином, и струями задувал от широких ворот свежий воздух.
Из-под паровозов тут выкатывали колеса и снимали с котла все железо, какое
можно было снять. Вдоль смотровой канавы валялись в беспорядке какие-то
части, и Клава не представляла, как тут потом все найдут и ко всему