"Владимир Чивилихин. Шведские остановки" - читать интересную книгу автора

- Но у вас даже в центре Стокгольма ловят рыбу прямо с моста.
- Это какой-то особый обожатель поплавка, - возразил Рольф. - Рыбу его
есть нельзя.
- Почему?
- Ртуть. Проблема, неизвестная у вас.
Верно, это большое счастье для москвичей и жителей других наших больших
городов, что они незнакомы с ртутным загрязнением воды, хотя до полной
чистоты протекающих через города рек у нас еще довольно далеко. И как не
радоваться, что буквально в последний год появились над умершей было
Москвой-рекой рыболовы! Стоят себе под стенами Кремля и дергают плотву. В
некоторых местах дно этой реки за прошедшие времена покрылось слоями грязи
многометровой толщины. Сейчас грязь отсасывается, дно устилается свежим
песочком, и рыбешка сразу же оценила заботу людей - начала заплывать в
город...

Мы заговорили с Рольфом о двойственном воздействии на человека
технического прогресса, о том, что практически на каждом шагу сейчас можно
встретить болезненные противоречия в использовании окружающей среды. Вот
несколько лет назад через окрестности Ключевого залива прошла шоссейная
дорога. Сократила какие-то расстояния, сберегает людям время и средства -
меньше требуется горючего и смазки, дольше служат машины. Все эти выгоды
можно подсчитать на канцелярских счетах. Но та же дорога привела в
первозданную природу стада ревущих транзитных грузовиков, извергающих
едкую отраву, сушит воздух асфальтом и каменными разломами, а главное,
уничтожила в этом прекрасном лесном уголке единственную речку, в которой
веками журчала прозрачная пресная вода. Дорога перерезала своим полотном и
кюветами водосборные склоны, нарушила природную фильтрацию грунтовых вод,
ручей умер. На каких электронных машинах можно теперь подсчитать урон,
нанесенный почве, растениям, животным, то есть природной среде, и в конце
концов людям, которые тысячами гуляют здесь, купаются, загорают, ловят
рыбу, ходят на лыжах?
И мне вдруг вспомнилось, что великий Данте при всей его могучей
фантазии не мог представить себе рай иначе, как в виде леса с бегущим
сквозь него ручьем... Мое знакомство со страной только начиналось, и я не
знал еще, что скоро увижу куда более огорчительные вещи, связанные с
обеднением природы Швеции, с социальными, почти тупиковыми проблемами ее.

Многоэтажные дома, в одном из которых живет Рольф Бернер, подступили к
самому лесу. От Ключевого залива мы дошли сюда минут за пятнадцать, и я
все оглядывался назад, вспоминая вяз-великан, гладь извилистого фиорда,
камни, простор, лебедей и косулю. А тут, рядом со всем зтим, такие же
дома, как у нас в Кунцеве или Хорошево-Мневниках.

- Растет Стокгольм, - осторожно сказал я.
- Нет, - понял Рольф. - Эти дома последние. Решено прекратить
застройку, лес и залив не трогать.
- Но городу куда-то надо расширяться...
- Если начнут тут дальше строить,- сказал Рольф, - я уйду в партизаны.
И даже не улыбнулся. Мне было полезно это знакомство и приятно, потому
что Рольф - коммунист, и я мог в разговоре употреблять привычное обращение