"Игорь Чиннов. Собрание сочинений: В 2 т. Т.1: Стихотворения " - читать интересную книгу автора

культуру. В его случае, пожалуй, в большей. Он знал языки (немецкий,
французский, английский), всегда был открыт для нового, как говорится,
"жаден до жизни", много путешествовал, умел ценить искусство и получать от
него настоящую радость, будь то живопись или поэзия. Кстати, западное
искусство он знал довольно основательно. Настолько, что вел на радиостанции
"Свобода" рубрику о западной живописи. А что касается новых течений в
филологии, то, конечно, он знал о них как профессор-филолог. Естественно,
особо его интересовало, что происходит в мировой поэзии (отсюда и большое
количество эпиграфов из западных поэтов XX века). А там все давно уже пишут
свободным стихом. В "Композиции" поэт отдал дань этой западной моде. И все
же ему пришлось признать, что в русской поэзии верлибр как-то не
приживается. Может быть, это дело будущего. Хотя в дальнейшем Чиннов от
свободного стиха все же окончательно не отказывается.
В "Композиции" Чиннов дальше, чем во всех других книгах, ушел по пути
эксперимента. Того самого обновления русской поэзии, о котором писал
Терапиано. Ирина Одоевцева, давняя и постоянная поклонница поэзии Чиннова,
даже вынуждена была оговориться в рецензии, что книга Чиннова обращена к
потомкам, что он опередил время - современники еще не готовы воспринимать
такие стихи. Впрочем, кажется, и сам автор это почувствовал, присоединив к
новаторским стихам старые, из "Монолога", чтобы хоть как-то притушить
недоумение, возникающее у многих читателей. В следующих книгах Чиннов
отказался от такого нарочито смелого экспериментирования.

* * *

Вышедшие в 1976 году "Пасторали" настолько не похожи на "Композицию",
насколько могут быть не похожи книги такого своеобразного и узнаваемого
поэта, как Чиннов. Кажется, что автор засвидетельствовал свое почтение
западной цивилизации, отдал дань европейской культуре как ее если не сын, то
пасынок, и вернулся к русской поэтической традиции, где

Полны надышенной прелести
Наши земные печали,
Как уютные мелочи
В доме, где мы вырастали...

Стихи "Пасторалей" - нежные, лирические, полны жизнелюбия и восторга
перед миром: "Я залюбовался пиром - рубином, изумрудом и сапфиром, живым,
живым, но непонятным миром".
В своей поэме "Играющий человек" (появившейся в советском самиздате в
1977 году), Юрий Иваск так пишет о Чиннове, с которым "уже тридцатилетие
друзья":

По рассмотрению - веселый малый:
Ужне из Хлебникова ли смехач?
Ночами Вопленица наставляла
Его (из Анненского): - Чаще плачь!
Утешился бы с пушкинской Резвушкой.
Быть Игорю (ей-ей) ее игрушкой!
Кукушка меланхолии: куш-куш.