"Елена Чижова. Преступница" - читать интересную книгу автора

2

Маша-Мария ждала у ограды. "В первый раз лучше ехать вместе, мало ли,
заблудишься". Так она сказала вчера вечером, когда, вернувшись в общежитие,
Валя позвонила ей снизу, с вахты. Двадцать второй автобус довез быстро.
"Смотри и запоминай. - Они сошли, и Маша-Мария указала на Дворец работников
связи. - Отсюда идешь назад полквартала, до Дома композиторов, потом под
арку и направо - в дальний угол. А тут, напротив, Дом архитекторов". - "Надо
же! - Валя восхитилась: в этом городе у каждой профессии свой дом или
дворец. - А Дом экономистов есть?" - заходя под арку, она спросила
мечтательно. Маша-Мария нахмурилась и не ответила.
После двухкомнатной ульяновской квартиры эта показалась роскошной.
Прихожая - больше, чем их зал, нет, кажется, такая же, просто в зале -
мамина кровать с металлическими шариками, тахта, шкаф и два кресла. Потолки
высокие, Валя озиралась. В прихожую никто не вышел, наверное, не услышали:
Маша-Мария открыла своим ключом. "Сумку не оставляй", - она бросила коротко.
Особенно не задумываясь, Валя послушно кивнула.
В первой комнате стоял накрытый стол. От края до края он был уставлен
салатниками и вазочками, как будто ждали уйму гостей. Навстречу, однако,
поднялись трое: высокий худощавый мужчина, одетый в строгий костюм с
галстуком, светловолосая полная женщина и еще один мужчина, молодой и
остроносый, лет тридцати пяти. Маша-Мария вошла следом: "Вот, прошу любить и
жаловать", - она представила Валю. Улыбаясь, родители назвали свои имена:
"Антонина Ивановна, Михаил Шендерович". Валя взглянула, и, словно опережая
ее удивление, высокий мужчина повторил свое отчество по складам. "А это мой
брат, двоюродный, Иосиф. - Маша-Мария весело подмигнула остроносому. - Краса
и гордость многочисленного семейства". Валя улыбнулась, и брат весело
закивал.
"Во-первых, можно просто Ося, со студентками мы без церемоний, а
во-вторых, семейство, действительно, многочисленное, но здесь, - широким
жестом он обвел присутствующих, - несомненно, лучшие представители, особенно
Тонечка, - он поклонился Антонине Ивановне, - ну и я, скажем прямо, в Европе
человек не последний". - "Тебя бы на конкурс хвастунов..." - Маша-Мария
прервала поток красноречия. "Меня бы на другой конкурс, не хочется при
дамах..." - Иосиф ответил, усмехаясь.
"Садитесь, садитесь, Маша, ждем только вас, заждались", - Антонина
Ивановна приглашала к столу. Валя села. Что-то странное беспокоило ее
сердце. Поочередно она оглядывала сидящих и машинально благодарила Антонину
Ивановну, предлагавшую ей то рыбу, то салат. Первым взял слово Иосиф. "Что
ни говори, а экзамены - дело нешуточное, не очень приятное, иногда и вовсе
противное. Поскольку Таточки нет, а остальные выросли, приведу рискованное
сравнение. Что в первобытном обществе делало девушку полноценным
человеком? - Он воздел палец. - Правильно: дефлорация. А в нашем обществе?..
Вот именно: высшее образование!" - "Ну, ты и трепач!" - Маша-Мария смяла
бумажную салфетку. Валя слушала недоуменно. По правде сказать, она не совсем
поняла, но про себя решила - балагур. Теперь, весело поглядывая на сестру,
Иосиф заговорил о каком-то ноу-хау, который она обязательно должна
запатентовать. "Господи, ну какое-такое хау? - Михаил Шендерович нахмурился
и поднял рюмку. - Добросовестность - вот универсальный рецепт". - "Не скажи,
дядя Миша, на хитрую лопасть и клин с винтом", - снова Иосиф говорил