"Ольга Чигиринская. Мятежный дом" - читать интересную книгу автора

человеку трудно понять, как он нуждается в прощении. Мать Илихау, госпожа
Ашера, орала на своих двух гем-служанок почем зря и свела их как сучек,
чтобы получить потомство - но ведь многие срывали злость еще и побоями, так
что у сеу Ашеры были все основания говорить, что с гемами она добра.
Так, как она, поступали все, а многие - еще хуже. Проповедовать им?
Тем, кто забавы ради сшиб картом старого морлока насмерть? Тем, кто
насиловал девочек-тэка, пока те не могли забаременеть? Дик считал, что
лучшая проповедь тут - заточка в бок. Он не прибегал к этому способу только
потому, что в единичном случае это не спасет положения, а для решения
вопроса в целом нужна десантная когорта Синдэна. А валить по одному - только
добавлять господину Исии и его коллегам зряшной работы. В этом городе были
три человека, на которых Дик намеревался потратить по одному доброму удару -
золотомордый царек, Моро и Шнайдер. Но и это - при условии, что те
подвернутся под руку; специально тратить драгоценное время на охоту за ними
Дик не собирался.
Но они, само собой, не подворачивались, а подворачивалась, напротив,
всякая мелкая сволочь, и сдерживать себя становилось все труднее. Дик
чувствовал, что кто-то сыграл с ним злую шутку, поймав на тех словах, что
были сказаны Марии: "Я буду гневом за всех вас". Гнев и в самом деле не
оставлял его с тех пор - юноша носил его в себе, как лихорадку; вот так же
он и изматывал. Дик просыпался и ложился с ненавистью, и его ночами владел
дьявол. Кошмары стали разнообразнее - к беготне по коридорам добавился Моро.
Единственное спасение было здесь - объятия маленькой умственно отсталой
девочки. Если Дик засыпал, чувствуя под боком ее тепло, вдыхая ее птичий
запах - ночью он был свободен от ужаса, а утром его отпускала ярость. Он
находился среди друзей. Он ловил только добрые взгляды, слышал только добрые
слова - и ему не хотелось никуда уходить.
Но это было невозможно - Салим нуждался в пище, одежде, медикаментах,
энергии, сносной канализации... во всем. Это была большая пещера, способная
вместить много народу, рядом с водоемом; нашлось место и для небольшой
бустерной плантации, но все это нужно было обустроить, прежде чем принимать
беглецов. Девять человек, которые обитали здесь, существовали в самых
спартанских условиях, и большего количества это место пока вместить не
могло. Но все-таки это был Салим, первое прибежище свободных людей Картаго.
Здесь было хорошо, почти как у Святого Франциска в первом доме Меньших
Братьев. Здесь собственное сердце не казалось куском раскаленного металла.
Здесь можно было говорить все, что думаешь и не застегиваться до самого
горла. И уходить отсюда было - все равно что от теплого очага в ночь на
мороз. Надо, но дьявольски не хочется.
Дик приподнялся на локте и осмотрел свои маленькие владения. По ночному
времени световоды горели в четверть накала, и лица друзей были точно
выгравированы золотом на черном. Марию и Марту почти не различить на их
лежанках - свет до них не достает; чуть ближе спят Остин и новенький, Бат -
теперь самый молодой в четверке; а с другой от Дика стороны...
- Ага, - прошептал юноша, улыбнувшись, и выбрался из спальника. С
другой стороны спал вернувшийся во вторую смену Рэй, а возле входа в пещеру
вполглаза дремал Динго. Именно Рэй и был нужен Дику, но будить его сейчас не
стоило. Он уставал ничуть не меньше, а то и больше, проделывая ради Салима
огромные концы пешком по рабочим и заброшенным коридорам. Нет, пусть спит,
пока не вернутся Том, Актеон, Миракл и Дориан. Пока не начнется обед.