"Рональд Четвинд-Хейс. Оборотень (Антология) " - читать интересную книгу автора

оборотень шагнул вперед, наклонился - и принялся обнюхивать Алана. Алан
дрожал от ужаса, пока длинная морда касалась сначала руки, потом груди, а
потом замерла возле правого уха.
И тогда оборотень жалобно заскулил.
Такие звуки могла бы издавать собака, которая просит, чтобы ее
приласкали, накормили или взяли на прогулку. А еще - несчастная тварь, без
всякой вины приговоренная к вечному проклятию и обреченная стать чудовищем.
Все страхи Алана испарились, и сердце его исполнилось жалостью. Вот его
друг: добрый, мягкий человек с печальными глазами, заключенный, как в
клетку, в это отвратительное обличье, и он взывает к пониманию - прощению -
сочувствию.
Алан уже собрался было погладить чудовище по вызывающей омерзение
голове, как вдруг прозвучал выстрел из винтовки. Единственный. Приглушенный
расстоянием звук долетел с дальней гряды холмов. Оборотень дернулся, издал
отчаянный вопль, скачками пересек долину и скрылся позади Менстед-Тора.
Когда подбежали Чарли Бринкли и мистер Феррьер, Алан плакал. Отец обнял
его за плечи и принялся утешать:
- Славу богу, сынок, ты цел и невредим. Когда я увидел эту тварь рядом
с тобой...
- Я попал в него! - вмешался Чарли Бринкли дрожащим от возбуждения
голосом. - Прямо промеж лопаток. Долго он не протянет. В жизни не видел
такого громадного пса... Вы заметили? Он-таки стоял на задних лапах! Вы ведь
подтвердите это всем этим болванам в "Лозе и солоде"? На задних лапах!
- По-моему, - сказал мистер Феррьер, - чем меньше мы станем об этом
болтать, тем лучше. Я прямо глазам своим не поверил.
Алан без конца повторял:
- Он не по своей воле стал оборотнем. Он бы ни за что не причинил мне
вреда.

Только через два дня Алану разрешили выйти погулять одному, поскольку
врач заявил, что мальчик испытал потрясение и необходимо время, чтобы он
пришел в себя.
Добравшись до "Высокого кургана", мальчик обнаружил, что все там тихо и
мирно: в заросшем саду под ласковым небом вокруг колокольчиков вьется
мошкара, а легкий ветерок едва колышет траву. И он понял, что это некогда
счастливое место снова обрело безмятежный покой.
Он медленно спустился по каменным ступенькам и обвел лучом фонарика
опустевший подвал. На кровати лежал человек, когда-то бывший оборотнем. Он
был мертв, но на лице его застыла такая блаженная улыбка, какую Алану прежде
видеть не доводилось.
Он накрыл тело одеялом и поднялся по лестнице.
С тех пор он больше туда не ходил.