"Ангел" - читать интересную книгу автора (Демченко Сергей Александрович)

Глава V

— Это я и сам знаю, доктор. Меня волнуют последние трупы. Эти двое. — он показал головой в сторону выхода.

— Мистер Гарпер, — голос профессора Роека был тих и вкрадчив, — именно поэтому мы позвонили Вам позавчера. Именно поэтому!

— Да, и именно поэтому я бросил все дела по дальнейшему плановому развёртыванию проекта и прилетел сюда чуть ли не впереди этого долбанного самолёта! — Гарпер отчего-то нервничал. — Надеюсь, уж это-то хотя бы стоило того, чтобы прерывать мои планы…

— О-о-о, мистер Питер, это того, безусловно, стоило. Ибо прямо при Вас мы сейчас и здесь произведём вскрытие обоих тел. Если Вы не возражаете, конечно. Мы решили дождаться Вашего прилёта. Потому как Вам следует увидеть всё своими глазами.

Будет интересно, если можно так выразиться в отношении ковыряния в повреждённых внутренностях. — Гарпер согласно кивнул.

— То, что высказал в качестве предположения доктор Фогель относительно погибшего позавчера, с виду и на первый, даже самый беглый взгляд, применимо и к сегодняшнему случаю… — Говоря это, чех одновременно натягивал перчатки. То же делали и Арьяри с Птичкой.

Затем вся эта процессия двинулась к ряду дверей в конце помещения. За одной из них находилась комната глубокой заморозки. Именно там и дожидались два последних трупа «активных действий» над их останками.

В своё время это помещение было предназначено для обработки овощей и фруктов. Гарпер выкупил его и превратил в неприметную с виду, но оснащённую по последнему слову техники лабораторию.

Мрачный, как туча, Тик помог вытянуть оба тела и поместить их на столы, видимо прогнувшиеся от возложенных на них масс. После чего вновь замер сфинксом.

Сами огромные, как слонята, охранники потрясённо переглянулись. Будучи всё равно не в пример меньше Тика, они и не предполагали, что эти странные существа весят к тому же столь много.

Пожалуй, такого веса им было не сдвинуть с места и вдвоём. Тем не менее, Тик поднимал и переносил их, словно те весили не больше мелковатой доступной местной девчонки, которых они сами иногда с лёгкостью таскали прямо с пляжа в постели номеров на курортах Таити.

Сила, вес, размер и живучесть тонхов шокировала. Не будь с ними уверенного в себе Гарпера, они чувствовали бы себя голыми малышами, с водяными пистолетиками в руках стоящими против взбешённого мамонта.

И понимали, что, взбреди Тику или ему подобным в голову «пошалить» при споре с мистером Питером, они ничем не смогли бы тому помочь. Разве что отсрочить его смерть на несколько секунд, достаточных для того, чтобы тонх мог отвлечься, дабы попутно прихлопнуть лишнюю пару назойливых людишек. Здесь их сила, впечатляющая многих людей, никакой роли не играла.

Попробуй завалить дико прыгающую и машущую пропеллерами рук бронированную башню из рогатки!

Разговаривая с высоко несущим себя тонхом неуважительным тоном, Гарпер, несомненно, рисковал. Если не принимать во внимание имевшиеся у них договорённостей, подробностей которых «сторожевые псы», естественно, не знали, но которые, очевидно, давали Питеру право требовать.

Между тем профессора с помощью доктора подвергли оба тела некоему подобию термической обработки, позволяющей освободить их ткани от воздействия мороза. Кожа, ставшая после смерти обладателей коричнево-серой, темных тонов, носила ещё следы инея. Затем тела влажно заблестели под мощным феном и стали оставлять лужицы воды на идеально чистом полу.

Роек бросил под ноги какой-то найденный халат и раздражённо растер мокрые пятна. Кинув на обнажённые, громоздкие и мощные, словно качки-динозавры, трупы взгляд, Питер заметил на груди каждого из них, чуть в разных местах, совсем крохотное подобие отверстий, которые были изначально не замечены им из-за обильно покрывающих останки кристаллоподобных хлопьев крупной изморози.

Арьяри тем временем раскладывал инструменты. Нет, не те, которыми проводят вскрытие обычных людей, а нечто куда более массивное и мощное. Взвизгнув, тонко заверещала машинка для трепанации черепа. Именно ею Фогель намеревался вскрывать тела.

Тик отвернулся, чтобы не видеть тех издевательств, как он считал, над телами погибших сородичей. У них не было и понятия, что же это такое — вскрытие. К чему это, если причина их смерти, скажем, в бою и так бывала ясна, или когда она явилась следствием банальной и далёкой старости?

Своих мёртвых они обычно в знак памяти и скорби съедали. Поначалу Тик яростно протестовал против вскрытия — грубого вмешательства «не по назначению» в целостность тел тонхов, погибающих уже и здесь неожиданно много и часто.

Отрывая или отрезая от умерших куски плоти и поедая их среди родственников умерших, сами тонхи никогда не проникали внутрь их тел, не трогая груди и животов.

Остатки оголённых костей с нетронутыми рёбрами и половыми органами они просто сбрасывали со скал в предназначенных для этого местах.

Разлагались их тела поразительно быстро. Когда от огрызков трупов оставались лишь белесые костяки, их руками переламывали на составные части и опускали в контейнере из камня на глубину в океан.

Вот такова была процедура «погребения». Древняя, как сам их мир. Поэтому поначалу возникло недоразумение: как же всё-таки поступать с погибшими. Однако Арьяри после долгих разговоров каким-то образом удалось убедить Тика на вскрытия, сославшись на особую необходимость выяснить истинные причины смертей и выйти на след тех, кто уничтожает тонхов.

Тот, скрепя сердце, выторговал у Эгорса разрешение на «унижение» тел, «вынужденных являть свету своё внутреннее Сокровение», как высказался по этому поводу Глава тонхов. К вопросу погребения тел решили вернуться позже, предварительно растолковав тонхам, что здесь не принято разбрасываться трупами по окрестностям, даже ради столь почётных «гостей», и с целью сохранять и впредь тайну их пребывания на этой планете. До поры их поместили в жидкий азот и «законсервировали».

…Тем временем Герхард начал разрезать толстую и неподатливую плоть мертвеца. Пройдя с некоторым нажимом кожу, чья толщина в совокупности с эпителием и первичным подкожным жировым слоем составляла не менее семи миллиметров, он «наскочил» зубчатой пилой на упоминаемую им «мембрану».

Увязая в её волокнах, пила начала надсаживаться. Приотпуская её и ослабляя нажим, Фогель вгрызался в кость и рвался во внутренности покойника.

Не желая видеть подобного, Тик вышел на улицу.

Между тем в воздухе разливался удушливый запах метана, сдобренного сладковатой горечью и запахом разминаемых в ладонях листьев бузины. Сходство с запахом распиливаемой кости человека было, но довольно слабое.

Во все стороны из трупа внезапно рванулись брызги жидкостей, костяное крошево и мелкие частицы «кровеносной» системы тонха. Из-под грудины стала выступать и сочиться буро-глинистая, пузыристая густая жидкость, расползаясь по груди трупа и столешнице.

Так выглядела «перебродившая» «кровь» тонха. Увлечённо ворочая яростно визжащей пилой в грудине, Фогель старательно расширял пропил, стремясь вскрыть тело «квадратным сечением». То есть пытался «выкорчевать» из груди трупа квадратный кусок кости и мышц, чтобы иметь возможность добраться до синевато-жёлтых внутренностей и обеспечить к ним свободный доступ.

Его лицо взмокло, и крупный пот, стекая, падал в пропил и смешивался с выделениями мёртвого тела. Не выдержав такого зрелища, охранники старались отвернуться. Наконец, одного из них стошнило, и он рванулся в сторону туалета. Второй, бледный и с широко распахнутыми от душевного усилия глазами, всё ещё держался. Однако с содроганием прикрывал глаза всякий раз, когда пила в руках Фогеля взвизгивала особенно надсадно, увязая в слоях кожистой плёнки и жёсткости сухожилий и костей.

Охраннику в такие моменты казалось, что грязная, вся в этой мерзкой жиже, пила проходит ему по нижнему ряду зубов, вгрызаясь глубоко в дёсны.

Гарпер держался молодцом. Не сказать, что ему была приятна эта «экзекуция», во время которой лишь врач и профессор увлечённо помогали «мяснику» Герхарду, с блеском воодушевления в глазах кромсающему исходящую вонью, жидкостями, пыльным крошевом костей и плоти тушу.

Однако он понимал, что он ни словом, ни жестом не должен выдать своих слабостей. Поэтому Питер Ван Гарпер мужественно и стойко ждал окончания работы «пилорамы доктора Фогеля», скрестив на груди руки, присев на край стола и напустив на себя скучающий вид.

Закуривая, он на несколько секунд устало опустил глаза, и в этот момент пила смолкла.

— Мистер Гарпер, взгляните-ка вот на это… — Роек старательно что-то извлекал из распанаханного чуть ли не пополам тела, вооружившись щипцами и безо всякого отвращения погрузившись в грудину чуть ли не по самую шею.

«Червь науки, чтоб тебе! Ради науки своей и в дерьмо с ногами влезете»… — брезгливо подумалось Питеру. Он оторвался от стола и направился к торжествующим профессорам. Арьяри скромно стоял в сторонке, предоставив отпраздновать заслуженный триумф его законным обладателям. Хотя именно он подтянул их в своё время для работы с Гарпером.

На ладони Роек держал шарик размером с некрупного майского жука. Где-то около восьми миллиметров в диаметре. Он отблёскивал чем-то отдалённо напоминающим полированную легированную сталь.

— Что это, мистер Роек? Пуля? Стальная?

— И да, и нет, мистер Гарпер. Очень давно я читал некую фантастику, в которой описывались такие пули, которые изготавливал герой — существо с далёких звёзд. Ими он и убивал таких существ, как тонхи, мистер Гарпер. Кстати, они там были описаны с некоторым известным сходством…

Через месяц с небольшим после выхода книги в свет автор внезапно пропал. Поиски не дали результатов. Вы знаете, идея моя, само собой, сумасшедшая. Но как только я поделился ею с профессором Фогелем, он вдруг поддержал меня. Оказалось, он так же читал ту книгу. В наше время многие сходили с ума по фантастике. И мы оказались не исключением. Однажды уверовав, как говорится… Поэтому еле дождались Вашего приезда, чтобы проверить самую, пожалуй, бредовую идею в нашей жизни. Я молю Бога и боюсь, что это окажется именно тем, что я думал…

С этими словами он промыл под струёй воды «пулю» и бросил её в стакан с какой-то слегка желтоватой жидкостью. Стакан этот стоял на лабораторном столе давно, накрытый каким-то колпаком из стекла.

— Серная кислота, — пояснил Гарперу свои действия Роек. — Кое с какой ещё дрянью. Концентрат.

Пару минут с помещённым в стакан предметом ничего не происходило. Затем блеск его помутнел и стал сереть, на несколько секунд приобрёл оттенок «синего металлика», словно его прокалили в тысеградусной печи.

После этого цвет стал «сползать» с шарика, растворяясь с дымным следом и вместе с тем открывая второй слой — с кусочками какого-то другого металла бело-оранжевого цвета, обнажая отчего-то почти прозрачную неровную полость, в которой угадывалось нечто туманное, пронизанное толстой «нитью» чёрного металла, словно иглой.

Роек и Фогель торжествующе вскрикнули. Бросившись к стакану, они выплеснули реагенты в специальный фарфоровый раструб, торчащий из стены наподобие писсуара. После чего с предосторожностями выкатили из стакана в раковину содержимое. Пустив воду, ещё секунд тридцать полоскали его, не отрывая горящих возбуждённым огнём глаз.

— Есть… — тихий торжествующий шёпот Фогеля прервал журчание водяной струи. Закрыв кран, он с величайшим почтением и каким-то благоговением взял платком обломки чего-то непонятного, какого-то огрызка, что раньше выглядело пулей из прочной стали.

— Что это у Вас, профессор? — не выдержал Питер.

— Мистер Гарпер…разрешите представить Вам… гениальнейшее изобретение обречённого человечества — энергетическую пулю. — Голос Роека предательски дрожал.