"Гилберт Кийт Честертон. Песня летучей рыбы ("о Брауне") " - читать интересную книгу автора

Он спел, что на ум взбрело, и провел по нужной струне. Таких экспериментов
сколько угодно - звуком раскалывали стекло определенного состава.
- И при этом исчезало несколько кусков чистого золота, - невозмутимо
прибавил виконт.
- Вот идет инспектор Пиннер, - сказал Бойл. - Между нами говоря, я
думаю, что ему естественная теория доктора показалась бы такой же сказкой,
как и сверхъестественная версия виконта. Недоверчивый он человек, мистер
Пиннер, особенно относительно меня. Уверен, что я у него на подозрении.
- Можете быть уверены, мы все на подозрении, - заметил виконт.
Это подозрение и побудило Бойла искать совета у отца Брауна. Когда
несколько часов спустя они прогуливались вокруг зеленой площади, священник,
который задумчиво и хмуро слушал, глядя в землю, вдруг остановился.
- Смотрите-ка! - сказал он. - Здесь мыли панель, только здесь - у дома
полковника Варни. Интересно бы знать, вчера или сегодня.
Он испытующе оглядел дом, высокий и узкий, с рядами полосатых жалюзи,
когда-то ярких, но теперь выцветших.
Щели, сквозь которые виднелась внутренность дома, были еще темнее и
казались черными трещинами на фасаде, золотом в лучах утреннего солнца.
- Это ведь дом полковника Варни? - уточнил Браун. - Он, кажется, тоже
приехал с Востока. А что он за человек?
- Я никогда его не видел, - ответил Бойл. - Да, по-моему, и другие,
кроме разве доктора Бердока, но и тот бывает у него не чаще, чем необходимо.
- Что ж, повидаюсь с ним сам, - сказал отец Браун.
Большая дверь распахнулась и поглотила маленького священника, а его
приятель бестолково смотрел ему вслед, как бы сомневаясь, выпустит ли она
визитера. Через несколько минут она, однако, растворилась, отец Браун вышел,
чему-то улыбаясь, и неторопливо, будто без цели, продолжал прогулку.
Временами казалось, что он забыл о занимавшем их предмете, так как то тут,
то там делал посторонние замечания: о местном обществе, о прошлом этих мест,
о будущих переменах. Около банка, где начинали новую дорогу, он заговорил о
почве и с каким-то неопределенным выражением окинул взглядом лужайку.
- Это же общинный выгон, - сказал он. - Тут бы пасти свиней и гусей,
если бы у здешних жителей они были. А кормятся на нем только крапива да
чертополох. Как жаль, что такой отличный лужок превратился в никчемный,
бесполезный пустырь! Скажите, вон там, напротив, это дом доктора Бердока?
- Да, - вздрогнув от неожиданности вопроса, ответил Бойл.
- Превосходно, - сказал священник. - Постучимся тогда и в эту дверь.
Потом они вернулись в дом мистера Смарта, и, пока поднимались по
лестнице, Бойл снова пересказывал своему спутнику подробности разыгравшейся
на рассвете драмы.
- Вы-то сами тогда не задремали? - спросил отец Браун. - Пока Джеймсон
бегал вниз и возился с дверью, не мог кто-нибудь взобраться на балкон?
- Нет, - ответил Бойл, - нет, не мог. Я проснулся, когда Джеймсон
кричал с балкона. Потом я слышал, как он торопится по лестнице и гремит
запорами, и вышел на балкон сразу после этого - там ведь два шага.
- А никто не мог проскользнуть между вами, через какой-нибудь другой
вход? - настаивал отец Браун. - Нельзя ли проникнуть сюда, минуя парадную
дверь?
- Нет, никак нельзя, - уверенно ответил Бойл.
- Я все-таки, пожалуй, посмотрю сам, - извиняющимся тоном сказал Браун