"Гилберт Кийт Честертон. Песня летучей рыбы ("о Брауне") " - читать интересную книгу автора

Что-то, вопреки здравому смыслу, говорило Бойлу, что оно горело всю ночь и
лишь поблекло с рассветом. Он пересчитал дома, и результат как будто
совпадал с чем-то, хотя и не понятно, с чем. Так или иначе, это был дом
виконта де Лара.
Приехал с несколькими полисменами инспектор Пиннер и выполнил несколько
неотложных дел, вполне сознавая, что самая вздорность драгоценной безделушки
наделает шума в газетах. Он все осмотрел, все обмерил, снял показания под
присягой, взял отпечатки пальцев, всем надоел до тошноты и в конце концов
встал перед фактом, в который не мог поверить. Некий обитатель аравийской
пустыни прошествовал как ни в чем не бывало по деревенской дороге и
остановился перед домом мистера Смарта, где во внутренней комнате хранился
сосуд с рыбами из золота. Затем он не то пропел, не то продекламировал
несколько рифмованных строк, и сосуд разорвался, точно бомба, причем рыбы
бесследно исчезли. Инспектор нимало не утешился и тогда, когда иностранец
виконт мягким, мурлыкающим голосом сообщил ему, что это происшествие
расширяет границы наших знаний.
Да и в поведении каждого вполне сказался его характер.
Сам мистер Смарт услышал о своей потере, вернувшись утром из Лондона.
Разумеется, он был потрясен; но так уж был устроен этот задорный, хотя и
немного вздорный человек, напоминавший задиристого воробья, что он, не
поддавшись унынию, бодро занялся поисками. Джентльмен по фамилии Хармер
приехал сюда специально, чтобы купить рыбок, и некоторое раздражение в нем,
когда он узнал, что купить их уже нельзя, было бы вполне понятно. Однако его
свирепые усы выражали нечто большее, чем досада, а взгляд, которым он
пронизывал присутствующих, был полон настороженности, чтоб не сказать -
подозрительности.
Бледное лицо банковского управляющего, также вернувшегося из Лондона,
только позднее, притягивало этот сверлящий, нервный взгляд, словно магнит.
Из двух остальных вчерашних собеседников отец Браун, если с ним не
заговаривали, по большей части молчал, а ошеломленный Хартопп не отвечал,
даже когда к нему обращались.
Виконт же не мог пропустить случая, чтобы укрепить позиции в
принципиальном споре, он улыбнулся своему противнику-рационалисту, как
улыбаются, зная, что можно сердить самой сердечностью обхождения.
- Согласитесь, доктор, - сказал он, - по крайней мере некоторые из
случаев, которые вы считали невероятными, сегодня более правдоподобны, чем
вчера. Если какой-то бродяга сумел, прочтя стишок, разрушить крепкий сосуд,
да к тому же за двойной стеной, это неплохо подтверждает мои слова о
духовных силах и материальных преградах.
- Это ничуть не хуже подтверждает и мои слова, - едко отпарировал
доктор. - Если обладать малой толикой научных знаний, то можно дать
объяснение и таким проделкам.
- Что же, доктор, - не без волнения спросил Смарт, - вы в самом деле
можете хоть отчасти прояснить эту загадку?
- Я могу разъяснить то, что называет загадкой виконт, - сказал
доктор, - потому что загадки тут никакой и нет. Эта сторона дела просто
тривиальна. Звук представляет собой колебания воздуха, и они могут разрушать
стекло, ее? ли колебания - определенного рода, а стекло - определенной
структуры. Похититель не передавал мысленных приказаний по методу, к
которому, по словам виконта, прибегают на Востоке, когда хочется поболтать.