"Константин Чернецов. Крым бандитский (Крымская братва в борьбе за сферы влияния) [V]" - читать интересную книгу автора

колбасный цех) с Виктором Башмаковым, о нем еще будет сказано ниже. В
общем, жил.
Жил и, несколько внимательнее проанализировав ситуацию, наконец-то
вроде бы вычислил, кто есть кто, и стал готовиться к расправе с Жирафом,
которого, в отсутствие Дзюбы, считал (небезосновательно) врагом номер
один.
Жирафу тоже отступать было некуда, и он решил нанести упреждающий
удар.
Семнадцатого декабря 1989 года Гужев вместе с женой Татьяной, Васили-
ем Бесиком и своими знакомыми, начальником техвооружения одной из воинс-
ких частей, с его женой и несколькими подругами, в пригородном ресторане
(село Чистенькое, пять километров от Симферополя по Севастопольской до-
роге) отмечали крестины. Гуляли не слишком долго и не слишком шумно - со
своимито женами сильно не разгуляешься - и около одиннадцати вечера уе-
хали из села Чистенькое в новой Гуниной "восьмерке". За руль сел подвы-
пивший, но вполне уверенно держащийся Гужев. С ГАИ проблем не было: на
въезде в город пост "восьмерку" остановил, но милиционеры к уважаемому
водителю и пассажирам отнеслись с должным пониманием.
Следом за ними от самого ресторана ехала еще одна "восьмерка", свет-
лая, в точности повторяя все маневры машины Гуни.
Расслабленный отдыхом в семейном и дружеском кругу вожак не заподоз-
рил неладного. Ай-петринца Геннадия Яворского, который провел вечер в
том же ресторане и сейчас вел машину вслед за "восьмеркой" Гуни, он не
опознал, наверное, не знал в лицо так же хорошо, как гаишник на том же
посту при въезде в город, который не стал ни останавливать, ни осматри-
вать машину и пассажиров, а только сделал ручкой богатому и влиятельному
молодому господину.
А когда, уже не слишком далеко от дома, в достаточно глухом в эту по-
ру месте (около дома N 5 по улице Федько) светлая "восьмерка" пошла на
обгон, что-либо предпринимать было поздно. Правое стекло опустилось,
блеснули в свете фонарей два ствола, и загремели выстрелы.
Василий Бесик был убит на месте, Гужев тяжело ранен, но все-таки су-
мел затормозить; достались пули и остальным пассажирам. Машина со снай-
перами, не останавливаясь, умчалась...
На несколько недель Жираф и Геннадий Яворский ушли в подполье, спра-
ведливо полагая, что Гунины боевики постараются отомстить.
И такая попытка была предпринята, но сила нарвалась на силу.
Не за Жирафа, а скорее против остатков первой бандитской бригады выс-
тупили новые авторитеты, которые поднялись за спиной Гуни и переросли
его.
Прежде всего, это был Сахан, сначала со Шпаном и Хрипанюком, затем,
естественно, к ним присоединился Дзюба, выпущенный после того, как су-
дебный процесс окончательно развалился, и совсем недавние подельщики,
Сокура (Оразмурадов) и Элик (Бестаев). Это была сила, решимость и неу-
держимая, беспредельная жестокость, когда убивали, раздумывая только,
как бы сделать смерть мучительнее и эффектнее.
Пять человек полегли в разборках... И Гуня почел за благо не совер-
шать более попыток "подняться", а просто исчез, едва только выбрался из
больницы.
Куда он на самом деле уехал, под каким именем скрывается, чем занят,