"Михаил Черненок. Завещание ведьмы " - читать интересную книгу автора

изобретатель придумал гипельболоид. Хотел, агрессор, весь мир световым лучом
уничтожить, да ни хрена у него не получилось - наши чекисты за шкирку взяли.
Не поверишь, Игнатьич, настолько завлекся кином, что прозевал, когда милиция
к моей соседке подкатила... - Торчков вдруг понизил голос: - Неужели
крякнула Томка?..
- Исчезла куда-то.
- Во учудила чудачка. Хочешь, Игнатьич, верь, хочешь - проверь:
доканала-таки ведьма свою ученицу. Сколько раз по-соседски предупреждал
Томку: "Брось якшаться с Гайдамачихой". Куда там! Не послушалась, горемыка.
А я, как в воду глядел. Случаем, не слыхал про ведьмино завещание?
- Нет.
- Ну, Игнатьич, ты ж многое потерял! Слушай меня... Гайдамачиха, почуяв
близкую смерть, стала обучать Томку колдовскому ремеслу: травы разные
запаривать, любовную присушку варить, ворожбу на картах осваивать и так и
далее. Проще говоря, наставницей Томкиной стала. А разве может ведьма
наставить на правильный путь? У нее своя, колдовская, политика. Знающий
мужик мне толковал, значит, чтоб ведьмам очиститься перед смертью от грехов,
надо любой ценой передать колдовские знания остающемуся в живых ученику. Не
поверишь, подбирая к Томке ключи, Гайдамачиха завещала ей деньгами много
тысяч да еще недостроенный домище, что возвели наемные шабашники на месте
прежнего трактира. По секрету тебе скажу, дом этот охраняется пришельцами...
- Какими?
Торчков многозначительно подмигнул:
- Есть тут у нас, залетные инопланетяне...
- Откуда у Гайдамаковой большие деньги? - заинтересовался Антон.
- От колдовства, понятно. Она ж, как фокусник, действовала. Для
примера, на моих глазах был такой случай. Покупает ведьма в сельмаге у
Брониславы Шутовой кусок хозяйственного мыла. Подает десятку, вроде бы
мелкими деньгами не располагает. Бронька со мной языком чешет и как ни в чем
не бывало выкладывает ведьме сдачу с двадцатипятирублевой бумажки. Чуешь,
чем пахнет?..
- Обсчиталась Паутова - и только.
- Держи карман шире - Бронька тебе обсчитается! Помню, когда
злоупотреблял этим... - Торчков заскорузлым пальцем щелкнул себя по горлу, -
был аналогичный случай. Пятнадцати копеек у меня на бутылек не хватало. И
перехватить не у кого - хоть плачь. Все Матренины закутки в доме обшарил -
кроме завалящей дореформенной пятнашки, ни копейки не нашел. Эх, думаю, была
не была: всучу Броньке вместо действующей монеты этот пятнашник! Смело так
на прилавок рублевку с мелочью звякнул, говорю: "Без сдачи!" И что? Думаешь,
прошел номер?.. Дудки! Бронислава мой фокус мигом разгадала и давай срамить
на весь магазин. Со стыда чуть не сгорел.
Бирюков улыбнулся:
- Это, Иван Васильевич, житейские "фокусы", а не колдовские.
- Зря, Игнатьич, меня опровергаешь, - Торчков обидчиво моргнул. - Могу
более сурьезное рассказать. Было это в первый год, когда я с Отечественной в
Березовку вернулся. Понятно, и другие фронтовики к своим домам заявились. В
том числе - папаша твой, Игнат Матвеевич. Дело, сам понимаешь, выдающееся.
Решили отметить возвращение коллективным ужином. Собрались в вашем доме.
Закусили плотно, повспоминали военные подвиги, засиделись. Ночью я до своей
хаты подался. Только из вашей калитки выхожу - трактирщик Гайдамаков