"Михаил Черненок. С субботы на воскресенье " - читать интересную книгу автора

способностей.
Степень указанных изменений столь значительна, что не позволяет
испытуемому давать отчет в своих действиях и руководить ими. Поэтому в
отношении инкриминируемого ему деяния гражданина Семенюка Н. П., как
душевнобольного, следует считать НЕВМЕНЯЕМЫМ".

* * *

Антон вернул Степану Степановичу акт и спросил:
- С кем он живет, этот Семенюк, на какие средства?
- У него были сбережения. К тому же, пенсию назначили. Сам Николай
Петрович, разумеется, деньгами пользоваться не может. Врачи хотели устроить
в стационар, но отыскался племянник. Вот его и определили опекуном. Живут
вдвоем. - Стуков спрятал акт в сейф и положил ключи в карман. - А
заинтересовал меня Семенюк тем, что на троллейбусной остановке подошел к
Мохову. Обычно он к незнакомым людям не подходит.

8. ДЕЛО НЕ ПРОЯСНЯЕТСЯ

Прежде чем допрашивать Мохова и Костырева, Бирюков ознакомился с
протоколом задержания и перечнем вещей, обнаруженных в чемоданах
задержанных. Все похищенные из магазина вещи находились в чемодане Мохова.
Не было только часов и одной бритвы. Зато наличных денег, с учетом стоимости
купленных до Якутска авиабилетов, оказалось на триста с лишним рублей больше
исчезнувшей из магазина выручки. В чемодане Костырева, кроме сменного белья,
зубной щетки с мыльницей и электробритвы, лежал небольшой сборник стихов
Петрарки. На титульном листе знакомым для Антона почерком Березовой было
написано: "Солнышко! Не сердись на меня". Бирюков несколько раз прочитал
надпись, стараясь понять, по какому поводу она сделана. Полистав страницы,
пробежал взглядом несколько коротких стихотворений, затем положил книжку на
место и решил начинать допрос.
Федор Костырев - здоровенный парень, смуглостью и лицом похожий на
отца, - казался старше своих двадцати трех лет. Поправляя широкой ладонью то
и дело падающую на лоб густую прядь черных волос, он понуро смотрел в пол,
изредка бросал взгляд на никелированную головку микрофона, через который
допрос записывался на магнитофонную ленту. На все вопросы, касающиеся
магазина, упрямо твердил: "Ничего я не знаю".
- Вас задержали с Моховым. Где и когда вы с ним встретились? - начал с
другого конца Антон.
- В пятницу, в райцентре, - коротко бросил Костырев.
- Куда собирались уехать?
- Не уехать, а улететь в Якутск. Билеты же у нас отобрали. Чего лишний
раз спрашиваете?
- Почему именно в Якутск?
- Потому что дальше билетов не достали. Справки так какие-то надо в
кассу предъявлять.
- Значит, дальше собирались?
- Собирались. Мохов давно уговаривал меня на север завербоваться.
- Почему только в пятницу вы на это решились?
- Решился, и все. Какое вам дело - почему?