"Михаил Черненок. С субботы на воскресенье " - читать интересную книгу автора

нем маме. Она говорит, видимо, у этого человека была любимая собака, которая
умерла. Помню, всю ночь не могла заснуть...
В кафе заиграла музыка. Несколько пар почти одновременно поднялись
танцевать. За соседним столиком длинноволосый парень в пестрой ковбойской
рубахе, разговаривая с девушкой, вертел в руках распечатанную голубую пачку
сигарет. Видимо, ему очень хотелось закурить, но в кафе курение не
разрешалось. Девушка поднялась и позвала парня к танцующим парам. Бирюков
посмотрел им вслед и вдруг вспомнил найденную в магазине пачку из-под "Нашей
марки".
- Света, знакомый ваш москвич курит? - неожиданно спросил он Березову.
Она недоуменно подняла брови:
- Курит.
- Папиросы или сигареты?
- Я не курильщица, такие тонкости не подмечаю. Не пойму, к чему этот
вопрос?
- Мещанское любопытство, - отшутился Антон и, посмотрев на почти не
тронутую бутылку минеральной воды, предложил: - Поужинаем?
- Что вы! - Березова испуганно покрутила головой: - Мама и так
наверняка корвалол глотает.

7. ГРАЖДАНИН С РОЗОВОЙ СОБАЧКОЙ

День кончался. Поблескивая стеклами, безостановочно хлопали двери
магазинов, поглощая и выталкивая покупателей с авоськами. Люди толпились на
транспортных остановках, выстраивались в очереди у газетных киосков за
"Вечеркой". Расставшись со Светланой Березовой, Бирюков, не теряя времени,
направился к Степану Степановичу Стукову.
В сумрачном по-вечернему коридоре уголовного розыска никого не было.
Пахло свежей масляной краской и известью. Пройдя почти в самый конец
коридора, Антон открыл знакомую дверь кабинета с табличкой "Начальник отдела
розыска С. С. Стуков". Степан Степанович оторвался от чтения "Вечерки" и,
складывая газету, через старомодные роговые очки, вроде как исподлобья,
посмотрел на него.
- Антоша! - обрадовался он, молодо поднялся из-за стола и развел руки,
словно намеревался обнять. - Заявился наконец-то.
- Невольно к этим грустным берегам меня влечет неведомая сила, -
шутливо продекламировал Бирюков, поставил на один из стульев свой видавший
виды портфельчик и протянул Стукову руку: - Здравствуйте, Степан Степанович.
- Здравствуй, Антон Игнатьевич, здравствуй. Полдня тебя жду. Звонил
Гладышеву, тот сказал, что ты давно выехал. Ну, садись, рассказывай о своих
злоключениях.
За два года Стуков почти не изменился. Сняв очки, он все так же, как и
прежде, щурился и улыбался, разглядывая Бирюкова. Только, пожалуй,
взъерошенный чубчик стал совсем белым от седины.
- Что рассказывать... - присаживаясь к столу Степана Степановича,
проговорил с улыбкой Антон. - Почти нечего рассказывать.
- В нашей работе всегда так, Антоша. Это ведь только у
продавца-торопыги быстро получается: "Сорок да сорок - рубль сорок. Спички
брали? Нет. Пять двадцать!" Нам такая бухгалтерия не годится. Бывает,
действительно поначалу сказать нечего, а когда обмозгуется все, смотришь, и