"Михаил Черненок. Точки пересечения (детектив)" - читать интересную книгу автора

повторяла одно и то же: "Потом узнаете, Вадим Алексеевич, потом узнаете". Я
не смог отказать плачущей женщине. Когда мы приехали на дачу, там, к моему
удивлению, находились сам Зоркальцев, Ирина, Леля Кудряшкина и еще какой-то
элегантно одетый молодой мужчина с пижонскими черными усиками. Все четверо
вальяжно сидели у камина и слушали японский транзистор...
Фарфоров надолго замолчал, и Антон вынужден был поторопить:
- Произошел семейный конфликт?
- Не сказал бы... Правда, Таня резковато бросила мужу: "Если не
прекратишь подобные встречи, сожгу твой любимый дом свиданий". Зоркальцев
принялся объяснять, мол, встреча деловая, не надо раздувать из мухи слона,
и все в таком роде... - Фарфоров снова сделал затяжную паузу. - Сейчас вот
думаю, не вспомнился ли Кудряшкиной тот случай и не решила ли она
воспользоваться пожаром, чтобы причинить мне неприятность. Может ведь такое
быть?
- Может, - согласился Антон, - А откуда жене Зоркальцева стало известно,
что муж находится на даче с компанией?
- После Таня мне рассказала, будто случайно увидела из окна проезжавшую
мимо нашего треста свою машину и догадалась, что Геннадий повез компанию на
дачу.
- Ваши отношения с Зоркальцевым после того случая не испортились?
- Нисколько, - Фарфоров движением руки показал на слюдянисто-прозрачный
камин. - Вскоре после того случая Зоркальцев соорудил вот это украшение. У
Геннадия воистину золотые руки...
Слушая ответы, Бирюков исподволь присматривался к Фарфорову.
Первоначальная нервозность Вадима Алексеевича постепенно прошла. Он вроде
бы проникся доверием к собеседнику и теперь, похоже, переживал некоторую
неловкость от того, что поначалу взял было несколько враждебный той. И о
Зоркальцевых, и о бывшей своей жене Фарфоров отзывался объективно, не
сгущал темные краски. Неприязнь в его голосе сквозила лишь к Леле
Кудряшкиной. Между тем, к концу беседы именно Кудряшкина интересовала
Бирюкова, поскольку невыясненным оставался вопрос о бирюзовом перстне,
который якобы видел у Лели Вадим Алексеевич. Когда Антон заговорил об этом,
фарфоров спокойно подтвердил, что несколько дней назад Леля приходила к
нему домой к действительно показывала серебряный перстеиь с бирюзой, чтобы
определить, не фальшивый ли камень. Он сказал: "Бирюза не поддельная".
Тогда Леля спросила: "Сколько рэ можно заплатить за такую прелесть?" -
"Пятьсот рублей". - "Однако!" - удивленно воскликнула Кудряшкина и сразу
ушла.
- Она что, у кого-то хотела купить этот перстень? - уточнил Бирюков.
Фарфоров повел сутулыми плечами:
- Я не понял, чего Леля хотела: купить или продать. Но в том, что это был
перстень Геннадия Зоркальцева, не сомневаюсь ни на йоту. Геннадий покупал
его с рук и так же, как Кудряшкина, приносил мне, чтобы определить
стоимость.
- Вы сказали об этом Кудряшкиной?
- Нет, разговор с Лелей был коротким. Я не переношу ее присутствия.
Антон извинился перед Фарфоровым за отнятое время и поднялся из кресла.
Вадим Алексеевич проводил его до двери. Расставаясь, дружелюбно пожал
протянутую руку.
Теплый солнечный вечер уже кончался, когда- Бирюков вошел в сумрачный