"Николай Черкашин. Тайна 'Архелона' (Крик дельфина)" - читать интересную книгу автора

дистанционного переключателя, как в импровизированном окне вспыхивала
картина, открывавшаяся им когда-то с седьмого этажа отеля "Палаццо" на реку
Арно и самый старый мост Флоренции Понте-Веккио. Столь же простым способом в
глухой капсуле стального отсека могла открыться прекрасная марина поверх
красночерепичных крыш и белых минаретов Дубровника - родина Ники и пляж
нудистов близ руин Карфагена, где черновласая сербиянка выходила из воды в
костюме боттичеллиевской Венеры... Запас автоматически сменяющихся слайдов
был достаточно велик, чтобы превратить ностальгию в сладкую грусть.
Этой же цели служила и роскошная фонотека с музыкальными шедеврами трех
последних веков. Рейфлинт собирал ее сам, как и сам устанавливал у себя в
каюте все четыре динамика квадрофонического проигрывателя.
В командирском кабинете справа от стола Ника разместила компакт-бар с
набором любимых мужем греческих коньяков и французских ликеров. Сюда же она
хотела поставить и сейф. Но Рейфлинт распорядился все же вмонтировать
несгораемый ящик под изголовье кровати. В сейфе хранились ключи к
шифрозамкам стартового комплекса и детонаторы к ядерным торпедам. Зато
мягкие кресла и стол Ника подобрала по своему вкусу. Кроме того, под
прозрачную столешницу она придумала встроить большой аквариум, так что
пестрые рыбки плавали прямо под разбросанными на столе казенными бумагами.
"Во-первых, - утверждала Ника, - созерцание тихих аквариумных тварей
успокаивает нервы. Во-вторых, твой стол будет походить на трон Нептуна".
Поразительно, но эта женщина, далекая от морских дел, оказалась права.
Разглядывать, хотя бы краем глаза, как под листом очередного отчета порхают
полосатые тернеции или голубые вуалехвосты, и в самом деле было
успокоительно. А всматриваясь в зеленый кристалл стола-аквариума, Рейфлинт
чувствовал себя и впрямь повелителем океана, изучающим окрестные глубины.

* * *

Гавань эскадры ракетных подводных лодок укрылась в гранитных скалах и
походила на высокогорное озеро, налитое в продолговатую каменную чашу с
неровными краями. В одном месте чаша треснула, и сквозь расщелину -
утесистые ворота из красного гранита - субмарины выбирались в море по
лабиринту природных каналов.
Рейфлинту нравились здешние края. Трудно было подобрать более
величественное и суровое место для тайной заводи подводных драконов, цепко
державших в своих лапах, как полагал командир "Архелона", судьба
континентов, судьбу самого "шарика". Огневой мощи одной только их патрульной
эскадры было достаточно, чтобы превратить ландшафт всех пяти материков в
подобие лунного рельефа, в подобие вот этой нависшей над гаванью сопки, что
пучилась гроздью серо-рыжих валунов, округлых и растрескавшихся, словно
купола мертвого азиатского города.
Всходило солнце. Сочетание пастельно-розового неба с угрюмой чернотой
скал резало глаз вопиющей дисгармонией. Как застенчивая улыбка на лице
гориллы.
Сирены взвыли обиженно, зло, угрожающе в разных концах гавани. Рейфлинт
вздрогнул, хотя и был наготове. Под эти хлесткие взвизги дрогнул и поползли
вверх герметичные бронезаслонки в воротах подскального ракетного арсенала.
Черный зев портала выбросил лучи автомобильных фар, и из тоннеля, пробитого
в граните к подземному хранилищу, один за другим потянулись грузовики,