"Дмитрий Черкасов. Рокировка ("Невидимки" #1)" - читать интересную книгу автора

Она была самым опытным сотрудником и единственной женщиной в группе.
Кира внесла сервированный поднос, остановилась у порога, хмыкнула:
- Ты как пограничник Карацупа в засаде. Не хватает только верного пса и
ржавой "трехлинейки" с примкнутым штыком и зарубками на прикладе...
- Не в засаде, но в секрете, - меланхолично поправил Константин, ни на
миг не прерывая наблюдения. - И зарубки на прикладе погранцы не ставят. Это
снайперский прикол. А я не снайпер...
Они давно работали вместе и Кира понимала оперативную обстановку по
тону и прибауткам своего боевого начальника.
Сама она свой век прожила в Питере, была женщиной домовитой,
рассудительной и хозяйственной. Особенно маскироваться ей было без
надобности - лишь параноик в период обострения своей мании заподозрил бы в
скромненькой простушке оперуполномоченного с почти двадцатилетним стажем.
Только серые глаза иногда выдавали ее - внимательные, усталые и, как у
многих опытных "наружников", печальные.
Не к месту были такие глаза для ее круглого и конопатого миловидного
лица.
- Чья квартира-то? - деловито спросила она, поставив поднос, уперев
руки в бока и оглядывая углы.
- А что? - капитан затушил окурок в блюдце.
- Кресло вон взгромоздил... полировку поцарапаешь. Куришь в комнате...
- Я в форточку, не затягиваясь. - буркнул Зимородок и беззлобно
добавил. - Мужа учи.
- Он уже ученый, курит на лестнице.
- Сочувствую... Квартира-то... помощника одного. Он в санатории...
Дедок старый... Мы ему путевку, он нам квартирку. А то мерзли бы сейчас на
улице, как валенки Брунса.
Ночь задержания двух смышленых "контрабасов"[9] надолго запомнилась
жителям приграничных районов.
Сначала кабаны нарвались на установленные хитроумным Зимородком со
товарищи растяжки, чем вызвали целый фейерверк воющих сигнальных ракет.
Затем, обильно обгадившись от испуга, полутонные "пятачковидные", как
их впоследствии обозвал начштаба округа, пустились в галоп, подбрасывая на
своих могучих щетинистых холках вцепившихся в упряжь неудачливых нарушителей
госграницы. Кабаны пронеслись сквозь припорошенные снежком кусты, оставив
позади себя широкие просеки и разбросанные тут и там бутылки "Синопской",
вывалившиеся из разорвавшихся мешков, протаранили невысокий заборчик,
окружавший заставу Зимородка, и на полном ходу влетели под хлипкую
деревянную вышку, с которой удивленно взирал на мир очнувшийся от шума и
фейерверка узбек-часовой.
Опоры вышки не выдержали.
К повизгиванию и похрюкиванию кабанов, истошным крикам наездников и
матюгам Зимородка и К, бежавшим по следу раздвоенных копыт, присоединились
треск рушащейся конструкции и вопль несчастного часового, враз утратившего
всю свою среднеазиатскую невозмутимость.
Вышка упала аккурат на крышу фанерного сарайчика, приспособленного под
общежитие для немногочисленного офицерского состава. Героический узбек,
прижимающий к себе карабин СКС-45[10] с примкнутым штыком, легко пробил
тонкую жесть и хлипкие стропила, и практически вертикально, словно был
самонаводящейся ракетой, головой вниз вошел в нижнюю треть кровати, на