"Дмитрий Черкасов. Реглан для братвы (Альтернативный криминальный роман) " - читать интересную книгу автора

установленного ММВБ"$F Московская межбанковская валютная биржа.",
количеством такового в конверте, прилагаемом к прошению и прочими
погодными условиями. Разъяснено также содержание ст. 47 УПК о том, что
защитник иногда, но очень редко допускается к участию в деле с момента
предъявления обвинения, а в случае задержания лица, подозреваемого в
совершении преступления, или применения к нему меры пресечения в виде
заключения под стражу до предъявления обвинения - вообще не допускается ни
под каким соусом. По делам о преступлениях, совершенных
несовершеннолетними, немыми, глухими, слепыми, тупыми, дебильными,
косорылыми, пейсатыми, носатыми и другими лицами, которые в силу своих
физических и психических недостатков не могут сами осуществлять ни свое
право на защиту, ни каких других своих прав, кроме сдачи пустой
стеклотары, а также лиц, не владеющих языком, на котором ведется то, что
иногда называется предварительным следствием, участие защитника с момента,
указанного в ч. 1 ст. 47 УПК, в отношении лиц, обвиняемых в совершении
преступлений, за которые в качестве меры наказания может быть и
обязательно будет назначена смертная казнь вообще не обязательно, так как
терять вышеперечисленным лицам все равно уже нечего. Следователь вправе
освободить подозреваемого и обвиняемого полностью или частично от оплаты
юридической помощи. В этом случае оплата труда защитника производится за
счет какого-нибудь дружественного африканского государства, а оплата труда
следователя возрастает в геометрической прогресии, где кратным числом
будет являться количество слов, извергаемых прокурором района за единицу
времени. Подозреваемый (обвиняемый) не вправе избирать защитника по своему
усмотрению. В тех очень частых случаях, когда участие избранного
обвиняемым защитника невозможно в течение длительного срока, следователь
вправе настоятельно предложить обвиняемому пригласить другого защитника
или назначить обвиняемому защитника через коллегию адвокатов,
поддерживающую тесный контакт с сотрудниками местного уголовного розыска.
Кроме того, допрашиваемому разъяснено содержание ст. ст. 49 и 51
Конституции РФ о том, что обвиняемый не обязан доказывать свою
невиновность и вообще тратить время впустую; что неустранимые сомнения в
виновности лица толкуются далеко не в пользу обвиняемого; что никто не
обязан свидетельствовать против себя самого, так как это всегда могут
сделать за него: супруг и близкие родственники, которыми в соответствии с
п. 9 ст. 34 УПК являются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные
братья и сестры, дед, бабка, внуки, собутыльники, подельники, сикхские
оппортунисты и исламские фундаменталисты, а также супруга. После
ознакомления с правами обвиняемый пояснил следующее..."
Текст Илье Георгиевичу понравился.
"Наконец-то и о нас позаботились, - с неожиданной теплотой подумал
Балаболко, аккуратно сложил лист вчетверо и спрятал в нагрудный карман
рубахи. - Надоело работать без регламентирующих документов..."
Майор и не подозревал о том, что письмо прислано гораздым на выдумку
адвокатом Александром Суликовичем Волосатым, поспорившим на бутылку
коньяка "Ахтамар" со своим старинным приятелем Андреем Воробьевым. Суть
спора заключалась в том, что Волосатый предполагал первое использование
нового образца протокола в течение недели с момента его получения, а
осторожный Воробьев давал ментам на раскачку целый месяц.
В приоткрывшуюся дверь кабинета просунулась голова капитана Опоросова: