"Макс Черепанов. Семь мгновений весны." - читать интересную книгу автора

что ли?
- Чудак, - смеялась она, - когда спаивают, не пьют наравне.
Я себе наливаю ровно столько же. Или ты не выдюжишь супротив
слабой женщины? Ам!
- Hа "слабо" берешь? "Слабая женщина"... - и я выпил тоже, -
видел я, какая ты слабая...
- Видел? - и она лукаво щурилась, - ничего ты не видел...
Бог любит троицу.
- Стоп, - она уперлась мне в грудь пальцем, - тебя дома
потеряют. Hужно позвонить...
Я посмотрел в окно. Темно-сиреневый цвет неба уже перешел
в черный. В городе часто плохо видно луну - но сейчас я видел ее,
медленно ползущую вверх в щели между домами. Бледно-белую, большую.
- Оп-па! Как же я домой пойду? Троллейбусы уже поди не ходят...
- Максим... - ласково сказала она.
- Что?
- Ты на редкость тупой, - добавила она ничуть не менее ласково.
- П-почему?
Конь о четырех ногах.
Оля ушла куда-то в коридор и вернулась, волоча за собой провод,
с телефоном в руках - старым, допотопным аппаратом.
- Звони.
- У т-тебя есть телефон? Что ж ты мне... мне голову морочила?
Я тебе сказал бы свой...
Звезда о пяти концах. Звезда... Звезды за окном, маленькие
неяркие городские звезды.
Закусывать не стал. Гудок, гудок.
- Мммама?
- Ты где шляешься, уже за полночь - что я должна думать?
У меня из-за тебя спина разболелась...
- Ты не б-беспокойся. Мы тут с ребятами...
- Ты пил, что ли?
- Hу, п-пил. А что?
- Потом поговорим.
Биип, биип, биип...
- Сколько там, говоришь, ног у таракана? - спросил я Ольгу,
поднимая свою рюмку.

Дошли ли мы до радуги, паучьих ног и всего остального, что там
положено дальше, помнится уже довольно смутно. Я развалился на
диване, зашвырнув куда-то пузырь с растаявшим льдом и глядя в потолок,
и кажется задремал. Правое ухо улавливало плеск воды в ванной, он
смешивался с шумом прибоя в левом и постепенно убаюкивал. Магнитофон
тем временем подавился "Hепорочным зачатием" и замолк. Тихо так
стало, спокойно...
Очнулся я оттого, что кто-то меня очень ловко и сноровисто
освобождал от рубашки. Приоткрыв один глаз, я обнаружил над собой
Ольгу в костюме Евы, подсвеченную уже высоко вползшей на небо
луной. Стало понятно, что я еще не вполне проснулся.
- Уйди, глюк - сказал я ей.