"Сергей Челяев. Ключ от Снега ("Ключи Коростеля" #2) " - читать интересную книгу автора

может, при свете и разглядел бы он, что один край Славкиного платочка
светлее был остальной материи и явно застирывали его, причем долго, потому
что не отмывалась кровь его милой Славки. В первый же вечер в плену,
сказавшись на слабость животом по дороге к дому, где ожидал ее допросчик
Монаха, обманула девушка охрану; согнувшись, будто от колик, развернулась
пружиной и ударила, как кошка, ногтями одного в глаза, другому саданула, не
глядя, ребром ладони по шее и вырвалась - спасительный лес чернел
неподалеку. Да на беду напоролась на вечерний дозор: сторожевые, услышав
крики незадачливых Славкиных охранников, неожиданно выскочили из-за угла
самого последнего дома, что отделял Славку от ночной темноты. Два меча
пронзили ее мгновенно, и сторожевые, еще не отошедшие от шорохов и
опасностей лесного секрета, приняли ее, невысокую дивчину, за мужика - у
страха, да по ночному времени, глаза особенно широки; уже лежащую, рубанули
ее еще несколько раз, даже сами толком не поняв, кто это налетел на них со
всех ног с ножом - успела его вырвать у полуослепшего стражника отчаянная
Славка.
Человек Монаха, узнав о том, что случилось, долго молчал, потом
кратко, двумя словами, решил судьбу нерадивых охранников и велел принести к
нему в дом убитую лазутчицу. Смерть Славки вразрез шла с его планами, в
голове у шпиона уже начинала складываться игра. Осмотрев бездыханное тело
девушки, он нашел в кармане маленький платочек, один край которого был
сильно окровавлен. Призадумался тогда человек Монаха и после приказал
привести к нему трех своих лучших лазутчиков, которым всецело доверял.
Объяснив дело, предложил решать добровольно, кто пойдет к разведчику
балтов: могла выйти верная смерть, если только не переоценил человек Монаха
силу чувства, что рано или поздно связывает мужчину и женщину, да только
всех - по-разному. Вызвался один, знавший балтов не понаслышке - сам был
родом из тех мест. Удивился, правда, откуда его начальник знает об Иваре со
Славкой, почему верит, что не выдаст балт лазутчика, который принесет ему
ночью весть, что самой смерти страшней. Ничего не ответил лазутчику человек
Монаха, усмехнулся только и сказал, что на то, мол, и главный он в этом
деле, чтобы все знать. После чего велел обмыть тело девушки и выстирать
платочек, а сам сел с лазутчиком-балтом учить его, как поступать в том или
ином случае, когда к Ивару пойдет. Перед этим решено было выждать два дня -
вино должно было взбродить, а на свете нет пьянее и крепче вина, чем то,
что течет в людских жилах.

Всего этого несчастный Ивар не знал, а сделал как ему было велено.
Вечером, накануне битвы, холмы уже ощетинились нацеленными друг против
друга частоколами кольев и засеками для укрытия лучников. В сумерки и
отправил он тайного голубя, серого, неприметного вяхиря с запиской о том,
где будет стоять русинский полк из Нового Города, и самое главное - где
будет биться отряд русинских таинников под командой бородатого воеводы
Одинца. Где русины должны стоять во фронте, опытному разведчику понять было
нетрудно по тому, как устраивались войска на ночлег: боевые машины да
тяжелые, окованные листовым железом телеги для метания из-под прикрытия
огня и горючей смеси на край поля утром не потащишь - подгоняли все с
вечера, чтобы поутру только выдвинуть вперед. Как узнал Ивар, как разгадал
местоположение лазутчиков Одинца, что в битве стояли особенно крепко,
поскольку знали много нездешних и чудных приемов боя, - так и осталось