"Андрей Чернецов, Владимир Лещенко. Девичьи игрушки " - читать интересную книгу автора

Сегодня воскресенье, надо не опоздать к службе, а то батюшка, не
приведи господь осерчает да и всыплет розог по мягкому месту. Уж больно он
строг.
Мальчуган опрометью подхватился с перины. Шлеп, шлеп, шлеп - засеменил
босоного к образам, наспех проглатывая: "И оставь нам долги наши, яко же и
мы оставляем должникам нашим". Перекрестился и крикнул сестре:
- Скорей давай одеваться, а то не поспеем!
Девочка суетливо забегала по горенке, собирая разбросанную вчера
братцем одежду. Принялась наряжать его. На ножки - малиновы сапожки, на
ручки - теплые овечьи варежки. Укутала в зипун, подпоясала кушачком.
Нахлобучив треух, отошла и полюбовалась. Ну герой, ну Бова-королевич!

Церковь была большой, деревянной. Остро пахло елью и смолой. Даже
приторно-дурманящая вонь кадила не могла заглушить этого живого русского
запаха, к которому примешивались и иные оттенки - квасной, дегтевый,
сбитенный и... сивушный.
Ванятка посмотрел по сторонам. Люду было много. Как, впрочем, и всегда
по воскресеньям.
Они с маменькой и сестрицей прошли почитай что к самому алтарю.
Православные почтительно расступались, пропуская попадью с поповной и
поповичем.
Из ризницы, словно Саваоф на облаце, выплыл отец Семен. Зыркнул искоса
на семейство, удовлетворенно кивнул - вовремя. Хорошо еще, что не сказал
свою любимую приговорку: "Bene", что на языке латынском, до которого, как и
до зелена вина, батюшка большой охотник, означало: "Хорошо".
Служба началась.
Мальчик сначала пробовал сосредоточиться, но все попытки оказались
безуспешными. Настроение было ну никак не молитвенное. Хотелось побегать по
снегу, пососать сосульку тайком от маменьки, покататься на салазках с горы.
- И рече Господь ангелам! - читал трубным гласом батюшка с амвона.
Ваня присмотрелся к нему этак... По-особому.
И батюшка вдруг превратился в огромную кадку из-под огурцов, до краев
наполненную зеленым вином. Из щели торчал огромный, красный, как уголь, нос,
над носом две дырочки - глазки-копеечки, под носом дырища - зев, через
который отец Семен частенько заливал пылающую душу проклятым Бахусовым
зельем.
- И прихождаху сыны Божий ко женам земным!..
"Пора", - решил паренек и воровато огляделся по сторонам.
Прихожане самозабвенно крестились. Иные бабы всхлипывали,
расчувствовавшись, - а на проповеди батюшка был мастак. Истинно Иоанн
Золотоустый, как часто твердила супругу попадья.
А это что за ферт?
Длинная сухая фигура, одетая в дорогой, но уже какой-то вылинявший
камзол. На голове нелепый "рогатый" парик из трех рядов завитых и
напудренных локонов. В руках треугольная шляпа с перьями.
Видно, что из благородных.
Что-то раньше его здесь Ваня не примечал. Наверное, путник. Решил
зайти, помолиться с дороги.
Ух, и глазищи же у него! Прям до сердцов пробирают. Точно у коршуна,
облюбовавшего добычу. И нос с птичьим клювом схож, такой же крючковатый.