"Светлана Чехонадская. Кто стучится в дверь " - читать интересную книгу автора

свою прекрасную память. - Сегодня какое число?
- Двадцатое января, - сказал Левицкий. - Извини, тебя как зовут, я
забыл?
- Федя, - сказал лейтенант. - Точнее, Федор Марков.

* * *

Когда человек торопит зиму, он, наверное, выглядит довольно забавно в
глазах Бога. Ровно семьдесят зим - такова средняя продолжительность
человеческой жизни. Из них вычтем первые пять (справедливо будет вычесть и
последние пять, проведенные в постели с безнадежным переломом шейки бедра,
но давайте уповать на Божье милосердие), и сколько останется? Шестьдесят
пять штук! Одна коробка, так сказать... Три килограмма... А с другой
стороны, несколько тысяч лет Бог слышит жалобы на зиму и ничего при этом не
предпринимает. Здесь можно сделать некоторые выводы относительно природы
неблагодарного и упрямого человеческого характера, но ведь можно сделать и
выводы относительно... Ну, это уж совсем крамольная тема!
Анюта стояла на остановке и периодически отскакивала назад, если
какая-нибудь машина проезжала по кромке дороги, поднимая ворохи темно-серых
брызг. Каких там брызг! - Волн! Затем Анюта возвращалась обратно.
Во-первых, она замерзла, и прыжки туда-сюда согревали ее; во-вторых, с
бордюра был лучше виден поворот, на котором, собственно, и должна была
появиться машина. Машина кого?.. Сложный вопрос...
Никогда в жизни она не думала, что может попасть в такую дурацкую
ситуацию. Эта дурацкая ситуация противоречила всему что только возможно:
Анютиному характеру, убеждениям, воспитанию, биографии, интеллектуальным
способностям, внешним данным и даже манере одеваться! Книгам, которые она
читала, фильмам, которые она смотрела, блюдам, которые она готовила, духам,
которыми пользовалась - всему абсолютно. Но это случилось с ней: она
влюбилась в женатого человека.
Анюте было тридцать лет. Она закончила педагогический институт - вышла
оттуда учительницей английского и испанского - и вот уже семь лет
благополучно работала в небольшом, но успешном туристическом агентстве. С
Нового года стала заместителем директора.
Анюта была красивая девушка. Причем, такая - на все времена мадам. Не
высокая, не низкая, не худая, не полная, не курносая, не бровастая, не
скуластая, не щекастая. Да еще с талией. В общем, она не побоялась бы и
путешествий на машине времени: и в семнадцатом веке, и в пятнадцатом, и в
сорок седьмом нашелся бы на нее любитель, и был бы он не извращенцем, а
среднестатистическим самцом любой страны и любого социального круга. Очень
удобно...
И очень обидно. Такая универсальная красота - и такой глупый выбор!
Это случилось в конце двухтысячного - на гребне всеобщей лихорадки по
поводу миллениума. Народ как чокнулся. Те, которые год назад круглую дату не
отмечали, но наслушались красочных историй про всякие там немыслимые
фейерверки в Паттайе и Гонконге, Париже и Пхукете, теперь рванулись
наверстывать упущенное. Сразу же оказалось, что настоящий миллениум - это
тот, который в этом году. Вот какая хитрая штука! Ах, как обманулись те
идиоты, что съездили триста шестьдесят пять дней назад! Ведь их фейерверки
были искусственные! Фальшивые фейерверки-то!